Убийства в Солтмарше. Убийство в опере
Шрифт:
— Так значит, — сказал я, — когда вы говорили, что идете по следу убийцы, вы имели в виду убийцу Коры, а не Мэг?
— Именно. — Миссис Брэдли была собой довольна, и вполне заслуженно. Не догадайся она искать тело Коры в могиле, где похоронили Мэг Тосстик, никому бы это и в голову не пришло, и исчезновение девушки навсегда осталось бы загадкой, о которых так любят писать воскресные газетенки.
— Думаю, убийца прятал где-то тело Коры, пока не похоронили Мэг, и тогда подменил один труп другим. Ведь если могила свежая, то никто не заметит,
— Скорее всего убийца постарался свести риск к минимуму, — тоном возражения заметила миссис Брэдли.
— Где же тело Мэг?
— Наверное, в море. Однако это уже не наше дело. Пусть им занимается полиция. Я показала им труп, который они хотели видеть, так пусть теперь ищут пропавший. Наша забота — Боб Кэнди. Фердинанд совершенно спокоен — в большей степени, чем я. Я буду рада, когда суд кончится, потому что у Боба развяжется язык, и я смогу разгадать кое-какие загадки, которые мне пока не по силам.
— Развяжется язык?
— Именно, — подтвердила миссис Брэдли. — Как только его отпустят, он согласится рассказать правду.
— Но ведь он уже рассказал!
— Далеко не всю. На это никто и не рассчитывал. Хотя я лелеяла надежду, совершенно несбыточную, что он с вами поделится.
Я по-прежнему верил Бобу. Не однажды я навещал беднягу и никак не мог представить его в роли убийцы.
— Он поклялся на Библии, что даже и не думал убивать!
Миссис Брэдли помахала морщинистой лапкой.
— Очень и очень жестоко с вашей стороны позволять бедному мальчику давать ложные клятвы. Если вы будете обременять его и без того обремененный, и притом не слишком сильный, разум, он еще до суда захочет наложить на себя руки. Только этого моему бедному Фердинанду не хватало — защищать от обвинения в убийстве несостоявшегося самоубийцу. Вы, Ноэль Уэллс, эгоистичный и тупоголовый юнец!
Впрочем, миссис Брэдли быстро смягчилась. Я часто замечал, что пожилые женщины на молодых людей подолгу не сердятся.
— Думайте головой, мой мальчик, — ласково сказала она. — Это трудно, я знаю, но будьте упорнее.
В моем упорстве вообще-то сомневаться не приходится. Я даже добился некоторого успеха, убеждая старого Куттса ускорить нашу с Дафни свадьбу. Однако принять нелепые идеи миссис Брэдли о Бобе я, нечего и говорить, никак не мог. Пока она не решит для себя, виновен он или нет, не имеет никакого права вмешиваться в дела правосудия. Я стоял за Кэнди, потому что в глубине души никогда не верил в его виновность.
После небольшой паузы миссис Брэдли сказала:
— Неужели вы не понимаете, что убийство Мэг прямо и в каком-то смысле неизбежно вело к убийству Коры? Не понимаете, что самому Бобу не было резона убивать Мэг? Он либо не виноват вообще, либо кто-то заставил его совершить убийство.
— Это я отлично понимаю. Он убийства не совершал, и значит, никто его не заставил. Я до сих пор считаю его невиновным.
— Во-первых, —
— Да. Вы про те подложные письма и все такое прочее?
— Письмо было не подложное. Если вы говорите о послании, полученном Бертом, то его написала сама девушка с определенной целью, и свою цель оно выполнило, хоть и не так, как планировала Кора. Его написали, чтобы создать у Берта впечатление, что в момент отправки письма Кора находилась в некоем месте. Однако когда его отправили, она была уже мертва. Такой оборот событий она не предвидела. Думаю, ее возлюбленный тоже.
— Но почему он ее убил? — спросил я, по нашему молчаливому уговору не упоминая имени сэра Уильяма.
— Вопрос следует ставить иначе: убил он ее или нет?
До чего утомительно было с ней беседовать… Со строгой гримасой она погрозила мне желтым пальцем и продолжила:
— Он с ней развлекался, заставил поверить, будто они уедут вместе на то время, пока «Пташки» будут на гастролях. Кора по-своему любила Берта и не бросила бы навсегда. Однако у нас нет фактов, указывающих, что Кору Маккенли убил ее любовник. Она принадлежала к вполне определенному типу женщин. У них нет образования, нет никаких особых интересов или занятий. Они любят очаровывать мужчин и на удивление снисходительно относятся к их недостаткам — с них довольно, если мужчина веселый и небедный. В этой глухой деревушке у Коры только и было развлечений, что морочить голову Берту. Помните, к примеру, вечер, когда юный Куттс сидел с Корой, пока Берт и Йорк ходили в деревню за книгами?
— Вы имеете в виду Гэтти на крыше? — Я, как всегда, проявил сообразительность.
— Да. Какое у вас сложилось впечатление о поведении Коры?
— Когда я пришел, она казалась совершенно взвинченной.
— Именно. И она, разумеется, вовсе не думала, что на крыше озорничают мальчишки.
— Согласен, не думала.
— Почему она вообще так испугалась?
— Уильям тоже испугался.
— Естественно. Страх — самая заразительная из всех болезней. Но согласитесь, Кора могла подумать, что на крыше прячется ее любовник и Берт, возвращаясь со станции, его увидит!
— Кто? Гэтти?! Да, это объясняло бы странности миссис Гэтти. Неверный муж, измены и все такое. Хотя трудно представить коротышку Гэтти в роли донжуана. И потом вы же согласились, что ее любовник живет в Манор-Хаусе.
Миссис Брэдли тяжко вздохнула, уж не знаю почему.
— Я говорю не о Гэтти, — страдальчески произнесла она.
— Так ведь на крыше был Гэтти! С этим-то не поспоришь!
— Я и не собираюсь спорить. — Она как-то вдруг обмякла. Да уж, в таком возрасте люди быстро устают. — На крыше прятался Гэтти, верно. Однако Кора могла думать, что там ее любовник. Так вам понятнее, мой мальчик?