Убийства в стиле action

Джеймс Питер

Уверенность, что искомое находится в квартире, крепла.

У любого хитреца всегда найдется слабое место. Прочность цепи измеряется прочностью слабейшего звена. Армия движется со скоростью самого медлительного солдата.

Мать – слабейшее звено и самый нерасторопный солдат в армии Эбби.

Теперь ясно, что надо делать.

Фургон «рено», долго стоявший возле дома Эбби, не хотел заводиться. Когда Рики уже совсем отчаялся, двигатель, задымив, ожил.

Рики выехал со стоянки, поставив на место

фургона прокатный «форд-фокус». Теперь Эбби, вернувшись, увидит машину и решит, что он там. Рики улыбнулся. Она не войдет в квартиру в ближайшее время.

Он вытащил из «форда» аппарат спутниковой связи и перенес в фургон. Потом поехал к Истборну, остановившись только за гамбургером и кокой. Теперь он гораздо лучше себя чувствовал, будучи уверенным, что вскоре снова возьмет ситуацию под контроль.

78

Октябрь 2007 года

В 18:30 начался четвертый инструктаж по операции «Динго». Но когда Рой Грейс начал зачитывать своей сборной команде краткие выводы, его остановил странноватый взгляд и раздутые ноздри Гленна Брэнсона, который словно старался подать ему какой-то сигнал.

– В чем дело? – спросил Грейс.

– Босс, от вас чем-то крепко попахивает, – объявил Гленн. – Прошу прощения за нескромность. Не обычным одеколоном, насколько подсказывает мне чутье. Наступил куда-нибудь или сел?

Грейс с ужасом понял намеки сержанта.

– Ох, действительно, прошу прощения. Я… только что вернулся с учебной собачьей площадки. Маленький сукин сын в буквальном смысле слова пометил меня в машине с головы до ног. Я думал, выветрится…

Белла Мой, покопавшись в сумочке, протянула спрей:

– Держи, поможет.

Грейс опасливо спрыснул брюки, пиджак и рубашку.

– Теперь борделем пахнет, – заметил Норман Поттинг.

– Большое спасибо. – Белла пронзила сержанта возмущенным взглядом.

– Конечно, я точно не знаю, – промямлил Поттинг, стараясь разрядить ситуацию. – Недавно читал, что корейцы собак едят.

– Хватит, Норман, – сурово перебил Поттинга Грейс, возвращаясь к повестке дня. – Давай, Белла, докладывай, ездила ли Джоанна Уилсон в Америку. Мой приятель ничего не нашел.

– По твоему предложению, Рой, я связалась с офицером из нью-йоркской окружной прокуратуры. Час назад он прислал сообщение по электронной почте, где сказано, что до 11 сентября любой въезд в страну оформляла Служба иммиграции и натурализации. С тех пор все изменилось. Ее объединили с таможней, и теперь она называется Иммиграционно-таможенной правоохранительной службой. По его словам, если Джоанна приехала с долгосрочной визой, в архивах никаких сведений не осталось. Он просмотрел данные за девяностые годы и выяснил, что с визой она не въезжала, но установить, въезжала ли вообще, невозможно.

– Хорошо, спасибо. Эмма Джейн, что с генеалогическим древом? Нашлись какие-нибудь родственники Джоанны Уилсон?

– Ну, похоже, их было

немного. Нашелся сводный брат – тот еще типчик. Живет под именем Митци Дюфора, в шестьдесят лет носит кожаные штаны, весь в татуировках. Торчит в брайтонском клубе для геев. Ничего хорошего не смог сказать о своей сводной сестре.

– Нельзя верить мужчине средних лет в кожаных штанах, – заметил Норман Поттинг.

– Норман! – Грейс стрельнул в сержанта предупредительным взглядом из-под бровей.

– Фактически тебя не назовешь законодателем моды, Норман, – заметила Белла.

– Хватит вам! – приказал Грейс.

Поттинг поежился, как нашкодивший ребенок.

– Что еще насчет сводного брата?

– По его словам, Джоанна унаследовала от матери домик в Брентвуде, приблизительно за год до своего отъезда в Америку. Он помнит, как она его продавала, чтоб начать актерскую карьеру.

– Надо постараться узнать, сколько было получено денег и что с ними стало. Молодец, Эмма Джейн. – Грейс сделал несколько заметок и перешел к Брэнсону: – Гленн, вы с Беллой связались с Клингерами?

Брэнсон ухмыльнулся:

– Кажется, мы застали Стивена Клингера в самый подходящий момент – после ленча, раскисшего и болтливого. Говорит, Джоанна Уилсон никому особо не нравилась, но красотка была сногсшибательная. Устраивала Ронни настоящие старые пляски с песнями, поэтому никого не удивило, когда она его бросила и уехала, как считается, в Штаты. Он подтверждает, что Ронни вторично женился, выждав полагающийся по закону период. После его гибели вторая жена, Лоррейн, была безутешна. Хуже того, если можно так выразиться, он оставил ее в полной заднице в смысле финансов.

Грейс сделал пометку.

– У нее сначала забрали машину, а потом и дом. Видно, Уилсон был весьма сомнительным типом. У него вообще ничего не имелось. В конце концов вдове пришлось переехать из роскошного дома в Хоуве в снятую квартиру. Через год с небольшим, в ноябре 2002-го, она оставила предсмертную записку и прыгнула с парома Нью-Хейвен–Дьеп. – Брэнсон помолчал. – Мы и с миссис Клингер повидались, но она в основном подтвердила сказанное мужем.

– Кто-нибудь из родных Лоррейн может описать ее душевное состояние? – спросил Грейс.

– Да. Сестра работает стюардессой в «Бритиш эруэйз». Я с ней только что разговаривал. Она была занята, некогда было беседовать. Договорились встретиться завтра. Хотя тоже вполне уверенно подтвердила сообщения Клингеров. Сказала еще, что возила Лоррейн в Нью-Йорк, как только возобновились полеты. Они провели там неделю, расхаживая по городу с увеличенной фотографией Ронни. Вместе с миллионом других людей.

– Значит, сестра уверена в гибели Ронни 11 сентября?

– Без всяких сомнений, – кивнул Брэнсон. – У него была назначена встреча в Южной башне с неким Дональдом Хэткуком. На том этаже, где был офис Хэткука, все погибли. Почти мгновенно. – Он заглянул в свои записи. – Ты еще меня спрашивал о придурке Чаде Скеггсе…