Убийственная Дестини
Шрифт:
С освобождением её духа туман и свет отступили. Как только магия рассвета начала постепенно затухать, темная вода принялась затягивать тело матери ещё яростнее.
– Отправь её туда, где находятся наши предки, -прошептала я, выпустив её, - Хорошо спрячь её.
Вода нахлынула со всплеском, и мама исчезла. Я закрыла глаза, сражаясь с болью, отчаянно борясь с горем, что комом встало в горле. Позже для этого будет достаточно времени. Прямо сейчас, была я, и был Трей, и магия, все ещё танцующая в темной воде. Все ещё танцующая во мне.
– О, Боже, мне жаль… - сказал
– Не надо, -отрезала я.
– Это то, чего она хотела.
– Но ты потеряла…
– Не надо, - повторила я, затем, пошатываясь, поднялась, опасно балансируя на одной ноге.
– Нам нужно зайти глубоко в воду.
Он вскинул брови, но встал.
– В этом озере можно закоченеть.
– А что, если я пообещаю не дать тебе замерзнуть?
Улыбка заиграла на его полных губах.
– Соблазнительно, но давай посмотрим фактам в лицо, ведь холод отрицательно скажется на лучших частях меня.
– Озеро не будет так воздействовать на тебя. Поверь мне, -мягко сказала я.
Он мгновение изучал меня, серьёзные голубые глаза противоречили улыбке на его губах.
– Почему это так важно?
– Потому что это традиция в семьях морских драконов, - я засомневалась, зная важность того, что сейчас произнесла, и, надеясь, черт возьми, на то, что я правильно истолковала все, что я чувствовала и видела в нём.
– Когда один морской дракон умирает, мы чествуем окончание его или её жизни путем создания другой.
– А,-он легко тронул мою щеку, затем его пальцы опустились к моим губам. Моё тело затрепетало под его прикосновениями, желание распространилось подобно пожару.
– Понятно.
– Правда?
– спросила я, мой взгляд внимательно исследовал его.
– Это будет создание жизни между нами, и ребенок будет связывать нас больше, чем какие-либо слова. Готов ли вор к такой ответственности? Готов ли, чтобы я стала постоянной частью твоей жизни?
– Вор был без пяти минут конченый человек, пока женщина с дикой прической не решила броситься под машину посередине орегонского шоссе.
Он улыбнулся, и все было в его глазах, все его чувства. Любовь, страсть, необходимость обладать. Наряду с яростью, сияющей в блеске его глаз. И боль в моем сердце немного ослабла, потому что пусть я и потеряла своих родителей, но я обрела кое-кого ещё. Возлюбленного, собеседника, друга. Человека, который будет со мной, останется со мной, несмотря ни на что и до конца моих дней.
– Ты не сможешь сбежать от меня, даже если захочешь, - добавил он, затем наклонился вперед и поцеловал меня, - Ты дополняешь меня, Дестини. Нет другого места, где бы я хотел быть, и нет ничего другого, чтобы я хотел делать, кроме того, чтобы входить в воду с тобой и чествовать жизнь твоей матери. Я просто хочу, чтобы здесь не было так чертовски холодно.
Я засмеялась, будучи блажено и безумно счастливой впервые за многие годы, и закинула руки вокруг его шеи.
– Боже, я так рада, что ты сказал это, потому что я влюблена в тебя уже, кажется, вечность. Я просто боялась сказать это.
Он поцеловал меня, мягко и медленно и, ох, так великолепно, а затем я помогла ему раздеться.
Он притянул меня ближе. Я встала напротив, обернув руки вокруг его шеи, и снова поцеловала, сильнее и яростнее, пока не закружилась голова, и я не знала, было ли это от нехватки воздуха или от чистейшего счастья.
После этого казалось, будто его прикосновения и губы повсюду, наполненные необходимостью и в то же время страстью. Я позволила своим пальцам блуждать по его великолепному телу, гладить и дразнить, так же, как это делал он. Глубинная жажда цвела и росла, становясь сладкой агонией, от которой я застонала, выгибая спину, прижимаясь к его руками, яростно желая его так, как я ничего еще не желала в жизни.
Наконец, он скользнул глубоко внутрь, и это ощущение казалось таким хорошим, таким правильным, что я могла только стонать. Я обхватила Трея ногами, плотно удерживая его напротив себя, желая каждую его частичку. Он обхватил меня руками и наклонился вперед, нежно целуя мой нос.
– Именно такой я всегда буду помнить тебя, -мягко сказал он, его голубые, цвета утреннего неба, глаза светились дикостью и желанием.
– С темными водами за спиной и жаром страсти на лице, с силой рассвета, сверкающей в твоих глазах.
– Не рассвета, -прошептала я, -воды. И она начинает разочаровываться, что ты никак не принимаешься за дело.
– Милая, она ведь не одна. Но поддразнивание хорошо для души.
– Не для моей.
Он засмеялся, звук радостно закрутился вокруг нас, наполняя воздух истинным счастьем.
Он начал двигаться, не настойчиво, не отчаянно, но медленно и страстно. И я ответила тем же, глубоко поцеловав его, мои руки крепче обхватили его шею, как будто собиралась никогда не отпускать его.
– Посмотри на меня, -приказал он через некоторое время.
Я открыла свои глаза, взглянула на него. И снова я почувствовала, будто падаю в глубину этих бурных синих озер, проскальзываю в самую глубину, пойманная и защищенная, чувствуя, что никогда не уйду из-под его власти. И я не смогла бы быть счастливее.
Он начал двигаться, скользя вперед и назад, давая ощутить его каждой клеточкой, обволакивая меня жаром, который был таким простым и все же таким чистым. Его руки были на моих бедрах, поддерживая мои ягодицы, пока он пронзал меня. Каждое его прикосновение, казалось, отмечало меня, а его толчки постепенно становились все более и более упорными, до тех пор, пока страсть, желание и потребность не превратились в пожар, который зажег каждую часть меня.
– Давай со мной, дорогая.
Его слова были хриплыми, торопливыми, его горячее дыхание щекотало мою щеку. Его мощное тело ударялось быстро и глубоко, возбуждая во мне безумие с жаждой обладания. Я крепче сжала его ногами, вынуждая проникнуть ещё глубже, желая и нуждаясь в каждом его дюйме. Он застонал, и толчки усилились, и это было так хорошо, что я закричала от наслаждения. Потом сладостное удовольствие разрушилось, и я потонула, содрогаясь, под силой блаженного освобождения.