Убийственная реклама, или Тайна работодателя

Бакирова Юлия

— Ге-е-е-н! — позвал он безрезультатно.

«Обиделся совсем, что ли?»— спускаясь на пол, направляясь к двери, подумал парень. Потом вспомнил слова друга: «Будто кто-то сел около меня и в самое ухо шепнул: „Останови его, пока не поздно“. Под ногой скрипнула доска. Толя вздрогнул, выругавшись:

— Блин!

Выйдя из единственной жилой комнаты в маленький коридор, парень направился в кухню, попутно заглянув в совмещенный санузел. Пусто. Даже бутылки из-под пива, которое пил друг, нигде не было видно.

«Не мог же он испариться? А может, на улицу свалил? Вряд ли. Дверь громко хлопает,

я бы услышал», — подумал Анатолий, повернув обратно в комнату. И тут он заметил, что входная дверь в квартиру слегка покачивалась, словно от легкого сквозняка. Бесшумно ступая, парень прошел туда, осторожно посмотрел в щелочку между косяком и дверью, которая неожиданно распахнулась. Толик отпрянул назад, выставив перед собой карандаш, словно нож. Но на пороге стоял Гена, держа в руке пару бутылок пива.

— Ты чего? — сделав шаг назад, удивился он.

— Где ты был? Я тут ору-ору, — чувствуя, как учащенно бьется сердце, спросил Толя.

— За пивом сбегал в магазин.

— Замок не закрыл?

— Да что с тобой станет, смотрите-ка, — проходя внутрь и с грохотом захлопывая дверь, ответил Гена. — Тут спуститься-то два этажа да три метра пройти.

— Просто я не слышал, как ты ушел, — решил оправдаться Толя.

— Дык ты ж в работе как в компоте, тут не до слуха, — проходя на кухню, достав открывашку, отвечал друг. — Пиво будешь?

— Я то еще не допил, — присаживаясь на табурет напротив окна, сказал дизайнер. — Смотри, что я написал.

Парень протянул листок Геннадию. Тот расправил его на столе, вчитался в текст, одновременно с шумом втянув в себя пивную пену.

— Прикольно, — заключил он.

— Страшно, да? — уточнил Толик.

— Дык, елы-палы, я ж не баба, мне чего бояться.

— Голосов в башке бойся! — вспылил дизайнер, встав с табурета.

— У меня в голове нет голосов, только опилки, — рассмеялся Генка.

— Будто кто-то сел около меня и в самое ухо шепнул: «Останови его, пока не поздно», — пытаясь говорить на манер друга, напомнил рекламщик.

— Ты о чем? — подняв на товарища полные недоумения глаза, спросил Гена.

— Ты же мне так сказал только что, не прошло и полгода! — сказал Толя.

— Не было такого, братуха, — серьезно произнес парень, сглотнув пиво.

Они смотрели друга на друга, не понимая друг друга. Один посчитал, что шутит друг, а второй подумал, что разыгрывают его. Так, в недоуменном молчании, прошло десять секунд.

— Ладно, проехали, — в конце концов сказал Анатолий. — Давай я выпью да пойду в ванне поваляюсь.

3

Олегу Викторовичу нравилось. Это было заметно по расплывшейся на лице одобряющей улыбке. Он даже перечитал. По привычке посмотрел на потолок. Потом закивал головой и сказал:

— Хорошо, Анатоль, хорошо.

— Вам действительно понравилось? — воодушевился парень.

— Действительно понравилось, но все-таки только хорошо. Пробелы сам видишь или назвать?

— Редактируйте, — кивнул Толя.

— Читаем еще раз. Ты с этой женщиной родила в один час и в один день. Твоего ребенка зовут так же, как и ее ребенка, и ваши дети похожи, как две капли воды. Она сцеживает молоко, чтобы покормить малыша, отчего у нее безобразные

растяжки. Она много ест, чтобы молоко было питательным и ребенок поправлялся, от этого она поправляется сама. Ты не хочешь становиться такой. Ты идешь в магазин и покупаешь адаптированное детское питание для младенцев «Mlleko’н». Ты остаешься красивой, не ущемляя ребенка и не заставляя его мучиться, пытаясь высосать грудное молоко. Ты хорошая мать? Нет! Ты отличная мать! Сам сочинил?! — перечитав весь текст, уточнил редактор.

— Сам.

— А я усматриваю здесь переработку небезызвестной, видимо, тебе рекламы известной фирмы спортивной обуви. [2] В точку попал? — ткнув пальцем-сарделькой в сторону Толика, обрадовался Олег.

— В самую, — ответил парень, потупив взгляд.

— А еще знаешь что?

— Не…

— Закон о рекламе, слышал о таком?

— Приходилось, в институте предмет был, — смутно понимая, к чему клонит начальник, ответил Толя.

— Плохо учили, да?

— Как везде, да и когда это было, года два прошло, — оправдывался парень, нервно сжимая пальцами левой руки кулак правой.

2

Речь идет о рекламе «Nike».

— Прилагательное «неэтичная» тебе что-нибудь говорит? — самодовольно спросил Викторович, положа пухлую ладонь на лист с текстом.

— Надо закон перечитать, — пробубнил дизайнер, чувствуя, что сейчас у него есть все шансы продолжить работу в качестве курьера крупного рекламного агентства, не перейдя на ступень выше.

— У моей секретарши возьми копию, у нее есть, — сказал редактор и улыбнулся, протянув раскрытую ладонь для рукопожатия над столом, добавив: — Но это детали, детали. Так все отлично, и ты молодец. За пару часов небось сочинил?

— За пять минут, — слегка занизил планку Толик.

— Молодчина. А закон почитай. Мы в отделе посмотрим, что можно сделать. К тебе же другое дело.

— Какое? — обрадовался парень, засовывая руку после пожатия в задний карман брюк, желая стереть оставшийся на ней пот редактора.

— Обдумай рисунок к социальной рекламе с текстом «Скажи наркотикам свое слово: „Нет!“

— А может, короче: «Скажи наркотикам: „Нет!“?

— Толик, этот заказ пришел сверху. — И Олег многозначительно указал пальцем в потолок. — Тебе не нужно обсуждать текст, только рисунок к нему, да такой, чтобы не отвлекал от самой сути послания.

— Извините, с моей стороны глупо было давать совет, — записывая на листок бумаги обращение, ответил парень.

— На этом все, у нас с тобой еще полно работы, правильно я полагаю?

— Конечно, конечно, — спешно вставая, направляясь к выходу, согласился Анатолий.

Он подошел к двери, потянул за ручку, и тут его окликнул Олег Викторович:

— Насчет твоего предложения рекламы пива! Скорее всего, будут снимать ролик, и ты получишь свой гонорар, а я похлопочу о твоем переводе в креативный отдел, хватит бумажки таскать. Пусть доставкой занимаются бездари. А ты теперь отправляйся выполнять новое задание. Я жду рисунков завтра-послезавтра.