Убийственно красива, или Кто развел светскую львицу
Шрифт:
Что ж – решение возникло само собой, – если он так думает, его право. Лишний аргумент в пользу нашего расставания – еще одно свидетельство того, что он ничего обо мне не знает и совсем меня не понял.
– Павел отвезет тебя в аэропорт. Я дам указание, чтобы подготовили самолет, – бросив эти слова, Селиверстов развернулся и пошел прочь. Я смотрела вслед человеку, которого любила и которого, возможно, больше никогда не увижу, и ни о чем не думала. Пыталась вызвать какие-то мысли или эмоции, но их не было. В тот момент я словно умерла, меня прежней больше не было…
Глава 26
С глаз долой, но вовсе не вон из сердца
– Победителем в номинации «Открытие года» становится… – ведущий, как и положено, выдержал театральную
Неожиданно на меня нахлынули воспоминания. О том, как я, совершенно раздавленная, пыталась собрать свою жизнь по кусочкам. Как в надежде забыть Селиверстова и все, что с ним связано, с головой погрузилась в работу. Как набирала команду молодых журналистов и редакторов, как ночами вместе с ними придумывала идеи, способные заинтересовать нашу аудиторию… Всего-то полгода безостановочной работы, каких-то полгода бессонных ночей потребовалось для того, чтобы превратить низкопробную макулатуру в достойное издание. Подтверждением тому стала номинация в конкурсе «Открытие года» в самом престижном для издателей конкурсе.
– Итак, победителем становится… – произнес ведущий, наверное, в пятитысячный раз за этот вечер, – журнал «Альпинист» и его издатель Федор Свиридов!
Зал взорвался аплодисментами. Улыбка, которую я заранее натянула на лицо, сидела, словно приклеенная. Разумеется, все понимали, что остальные номинанты расстроены и огорчены, но демонстрировать это было не принято.
– Награду победителю вручает один из почетных отцов-основателей нашего конкурса Александр Селиверстов.
Зал вновь отреагировал аплодисментами. На этот раз куда живее и ярче. В издательской среде Сашу любили за щедрость – все знали, что он с удовольствием инвестировал деньги в интересные, пусть и не всегда прибыльные проекты. Разумеется, много болтали и о его неоценимой поддержке нашему журналу. Учитывая то, как именно я стала его владелицей, подобные слухи оправданны.
Справедливости ради следует отметить, что никакой финансовой (моральной или любой другой) поддержки Селиверстов нам не оказывал. Он вообще забыл о моем существовании сразу же, как только «помахал ручкой» вслед автомобилю, увозящему меня в аэропорт.
Что до меня, то я тоже сумела его забыть… Ну, или почти… Ну, или не вспоминать о его существовании чаще трех раз в сутки. Я научилась не разыскивать информацию о его личной жизни в Интернете, научилась не рыдать над каждой фотографией, на которой он запечатлен с очередной красоткой, не гадать о характере их отношений, не напиваться, когда таблоид печатает очередную «утку» о его помолвке. Я даже почти смогла не сравнивать с ним всех мужчин, попадающихся на моем пути. С того дня в Испании, когда он посадил меня в машину, я ни разу его не видела. В смысле, вот так близко и вживую. Разумеется, его лицо периодически мелькало в телепередачах, я «натыкалась» (кого я обманываю –
И вот сейчас он стоит на сцене всего в каких-то десяти метрах от меня, и я снова в плену прежних чувств. Я жадно уставилась на человека, которого полгода пыталась изгнать из своих мыслей, понимая, что из-за одной случайной встречи придется начинать все заново. Сердце колотилось как бешеное.
– Василиса, не расстраивайся, – прошептал мне на ухо мой первый заместитель Саша Светлов (то, что его зовут, как любовь всей моей жизни, – чистое совпадение). Парень, похоже, по-своему расценил мое волнение.
– Все нормально, – я выдала свою самую обворожительную улыбку.
– Что-то непохоже, – мой сосед с сомнением покачал головой. – Руки вон как трясутся.
Я уставилась на свои ладони, которые и впрямь ходили ходуном. Да уж, а, пожалуй, даже хорошо, что премия досталась не мне. Получай я приз из рук Селиверстова, наверняка бы грохнулась в обморок прямо на сцене.
В отличие от меня Свиридов вел себя достойно. Высокий мускулистый парень, заядлый альпинист, он издавал журнал для тех, кто не мыслит своей жизни без гор, и тех, кто только собирается покорять первые в своей жизни вершины. Я уважала его, восхищалась тем, что он делает, и понимала, что сегодняшняя его победа вполне заслужена.
– Мне хотелось бы сказать спасибо всем, кто принял участие в нашем проекте, – Федор принялся перечислять имена и фамилии своих коллег. Селиверстов и ведущий терпеливо ждали, пока он закончит. А я жадно вглядывалась в знакомое и родное лицо – когда еще представится такой случай. Селиверстов выглядел совершенно спокойным. Стоя на сцене, в свете софитов, он чувствовал себя очень уверенно. В зал даже не смотрел, хотя не мог не знать о моем присутствии.
Но ведь это вполне естественно. Почему, собственно, его должна интересовать моя скромная персона? Кто я? Всего лишь очередной эпизод в его богатой событиями жизни. Наконец Свиридов перечислил всех, кому он благодарен, отметил организаторов, выразил признательность Селиверстову и покинул сцену. Ушел с нее и Саша, провожаемый моим пристальным взглядом. Церемония продолжилась, но дальнейшее меня уже совсем не интересовало.
– Останемся на банкет? – спросил Саша Светлов.
– Что? – Я непонимающе уставилась на помощника.
– Василиса Валерьевна, – тот укоризненно покачал головой. – Нельзя же так убиваться. Это всего лишь глупый конкурс.
– Да, да, конечно, Саша, ты прав, – я натянуто улыбнулось. – Про банкет… Я даже не знаю.
Меня раздирали противоречивые чувства. Я хотела пойти туда в надежде застать там Селиверстова и одновременно этого очень боялась. Душевное равновесие, которое я так старалась обрести, вновь оказалось под угрозой. Стоит мне увидеть его, и все усилия пойдут прахом. С другой стороны, кого я обманываю? Даже этой короткой встречи вполне достаточно, чтобы я потеряла покой и сон еще на полгода. Так что хуже уже точно не будет. В любом случае ведь необязательно, что я встречусь с Селиверстовым. Вряд ли он почтит банкет своим присутствием. В конце концов, чего он там не видел? Люди его ранга подобные мероприятия обычно игнорируют.
– Пожалуй, после всего пережитого нам не мешает перекусить, как ты думаешь? – наконец приняла я решение и подмигнула Александру.
– Конечно! – радостно поддержал он меня.
– Кроме того, не появиться на банкете будет невежливо. Вроде как продемонстрировать всем свою обиду за поражение.
– Правильно! – Саша расцвел. На самом деле он обожал подобные мероприятия, ценил их за возможность пообщаться, как он выражался, с нужными людьми. Что до меня, то я по-прежнему чувствовала себя чужой в мире богатых и успешных. Нет, издательская тусовка встретила меня более чем радушно, но все равно я ощущала определенное пренебрежение со стороны тех, кто карабкался наверх самостоятельно. Мне же, по их мнению, журнал достался через постель. И хотя за полгода мне удалось доказать свою состоятельность и профессионализм, о моем «происхождении» не забывали.