Убийственно просто
Шрифт:
– И домашнее печенье?
– Конечно. – Не сводя с детектива глаз, Клио отбросила со лба светлый локон – откровенно зазывный жест. – Так вот как ты представляешь себе воскресный отдых?
– Именно. Разве по воскресеньям не принято устраивать пикники?
– Ясное дело. – Она включила чайник. – Но обычно для этого ездят за город, чтобы понюхать цветочки и полюбоваться не на жмуриков, а на птичек.
– Да что ты?! – поразился он. – То-то мне казалось, что я живу как-то не так.
– Мне тоже.
Оба замолчали. Грейс
– Ты говорила, что живешь одна. А ты когда-нибудь была замужем? – спросил он. – Дети у тебя есть?
Клио обернулась и посмотрела ему прямо в глаза – тепло, дружелюбно, доверчиво…
– Тебя интересует, нет ли у меня бывшего мужа, двоих-четверых детишек, собаки и хомячка?
– Да, что-то в этом духе, – улыбнулся в ответ Грейс. Под ложечкой перестало сосать: с ней было спокойно и уютно. Чертовски уютно!
– У меня есть золотая рыбка, – сказала она. – Можно считать ее ребенком?
– Золотая рыбка?! Не может быть! У меня тоже!
– Как ее зовут?
– Не ее – его. Марлон.
Клио расхохоталась:
– Что за нелепое имя для золотой рыбки?
– К счастью, он этого не знает, – усмехнулся Грейс.
Она покачала головой, широко улыбаясь. Чайник продолжал кипеть.
– По-моему, отличное имя.
– А твою как зовут?
Клио ответила не сразу – в глазах плясали озорные огоньки.
– Рыбка.
– Просто рыбка? – повторил Грейс. – Так его и зовут?
– Ее.
– Понятно. По крайней мере, легко запомнить. Рыбка!
– Не так утонченно, как Марлон, – возразила Клио.
– Ну и что? Мне нравится. В этом определенно что-то есть. – Решив не упускать удобный случай, хотя нужные слова с трудом приходили в голову, он продолжал: – Наверное, ты сейчас занята, и у тебя не будет времени, чтобы выпить вместе?
Ее ответ застал его врасплох.
– Отчего же? Я с огромным удовольствием!
– Здорово! Ладно. Когда лучше… то есть… как насчет завтра?
– Понедельник мне подходит, – кивнула она.
– Потрясающе! Мм…
Грейс напрягал воображение, думая, куда бы ее повезти. В Брайтоне полным-полно классных баров, но именно сейчас ему туда не хотелось. Может, им посидеть где-нибудь в тихом местечке? Или, наоборот, в шумном? В ресторане? По вечерам в понедельник народу много не бывает. А может, на первый раз сойдет и паб?
– Где ты живешь?
– Почти на краю Равнины.
– Знаешь «Серых драгунов»?
– Конечно!
– Давай встретимся там около восьми.
– Договорились.
Чайник издал пронзительный свисток, оба улыбнулись. Клио начала заваривать чай, но тут в дверь позвонили. Она вышла из комнаты и вскоре вернулась в сопровождении долговязого констебля Николла, по случаю выходных одетого в легкие брюки и футболку.
– Добрый
– Вот, чайку захотелось. Здесь сегодня потрясающе обслуживают.
– С бергамотом? – спросила Клио. – Зеленый? Ромашковый? Дарджилинг?
– А обычный чай у вас есть? – смущенно пробормотал молодой констебль.
– Заказ принят! Один обычный!
– Итак, что у нас? – спросил Грейс, возвращаясь к сути дела.
– Джиллиан Харрисон – мать Майкла – едет сюда на опознание, – сообщил Ник.
– Он выглядит вполне пристойно, – сказала Клио.
Она приобрела большую квалификацию, готовя трупы к опознанию. Какими бы изуродованными или искалеченными они ни поступали в морг, любящие родственники или друзья не должны падать в обморок при виде погибших – хотя иногда покойников приходилось буквально собирать по кускам. Пройдя служебным ходом, они вышли в маленький, застланный ковром просмотровый зал, служивший также часовней для представителей всех конфессий, и Грейс убедился, что Клио потрудилась на славу.
Молодой человек лежал на спине, голова его покоилась на пластиковой подушке, ловко скрывавшей проломленный затылок. Клио стерла с лица и рук трупа грязь и въевшуюся салсу, вымыла короткие волосы, привела в порядок одежду. Если бы не мертвенная бледность, могло бы показаться, что молодой человек просто задремал в тихий воскресный день, выпив несколько кружек пива.
– Эмма Джейн занимается распечатками телефонных переговоров, – доложил Грейсу Ник Николл.
– Нам нужно понять, куда ветер дует, прежде чем решаться на дальнейшие действия, – ответил Грейс, разглядывая покойника. – Вначале давай выясним, наш ли это клиент.
Издали, от двери, послышался звонок.
– Вот сейчас все и выяснится, – заявила Клио, выходя.
Вскоре девушка вернулась, следом шли Джилл Харрисон и Эшли Харпер. Взволнованная невеста крепко держала посеревшую свекровь за руку. У матери Майкла Харрисона вид был такой, словно она приехала в морг прямо из сада, где подрезала кусты: волосы растрепаны, поверх белой футболки кое-как накинута неряшливая ветровка, коричневые эластичные брюки пузырятся на коленях, на ногах – стоптанные домашние тапочки. Эшли, в темно-синем костюме и ослепительно белой блузке, являла собой полную противоположность Джилл – можно было подумать, будто она собралась на праздник.
Обе женщины сухо кивнули Грейсу. Он отступил в сторону, и Клио подвела их к смотровому окошку. Грейс пристально наблюдал за ними. На секунду он перевел взгляд на Клио. Она сказала двум женщинам несколько слов, соблюдая нужную пропорцию между сочувствием и профессиональной деловитостью. Чем лучше он узнавал эту девушку, тем больше она ему нравилась.
Джилл Харрисон что-то сказала и со слезами на глазах отвернулась.
Эшли покачала головой и тоже отвернулась, ласково обняв мать жениха за плечи.