УБИЙСТВО ЦАРСКОЙ СЕМЬИ И ЧЛЕНОВ ДОМА РОМАНОВЫХ НА УРАЛЕ
Шрифт:
Старик Чемадуров, 10 лет пробывший при Государе Императоре в должности камердинера, незадолго до своей смерти в простом рассказе верного слуги так исторически ценно обрисовал покойного бывшего Царя:
“Камердинеров при бывшем Государе было трое: я, Петр Федорович Котов и Никита Кузьмич Тетеревятников; каждый из нас дежурил при бывшем Государе понедельно. В круг обязанностей дежурного камердинера, кроме обычных, входили: исполнение всех личных приказаний Государя и доклад о всех особах, имевших к Нему личный доступ. Без доклада камердинера никто, кроме Супруги Государя и Его Детей, не имел права входить в кабинет Государя.
За время моей почти 10-летней службы при Государе я хорошо изучил Его привычки и наклонности в домашнем обиходе и по
В семейном быту Государь не допускал никакой роскоши, и в столе, одежде и домашнем обиходе Государь и вся Его Семья придерживались скромных и простых привычек. Отличительной чертой всей Царской Семьи была глубокая религиозность. Никто из Членов Семьи не садился за стол без молитвы; посещение Церкви было для Них не только христианским долгом, но и радостью. Отношения между Членами Семьи были самые сердечные и простые, как между Государем и Государыней, так и между родителями и детьми”.
Нравственные облики покойных Государя и Государыни обрисовываются более полно в рассказах лиц, случайно ставших близко к интимной жизни Царской Семьи уже в революционный период, то есть лиц, как бы наблюдавших за жизнью Семьи со стороны и не принадлежавших раньше к придворной среде.
По отзывам всех этих лиц, Государь был человек умный, образованный и весьма начитанный. Он обладал громадной памятью, особенно на имена, и являлся чрезвычайно интересным собеседником. Он хорошо знал историю и любил серьезные исторические книги. Любил Он физический труд, и жить без него не мог, в этом Он был воспитан с детства.
Доброта и простота чувствовались в Нем при Его обращении с людьми; ни малейшей надменности или заносчивости в Нем не было. Он был замечательно предупредителен и внимателен к другим. Госпожа Битнер, случайная учительница в Тобольске, преподававшая русский язык Наследнику, говорит: “Если я иногда по нездоровью пропускала урок, не было случая, чтобы Он, проходя утром через нашу комнату, не расспросил меня о моем здоровье. С Ним я всегда чувствовала себя совсем просто, как будто век Его знала”.
В своих потребностях Государь был очень скромен: берег одежду, не позволял себе в этом лишней траты и сплошь да рядом можно было видеть на нем потертые, но исправно починенные и вычищенные штаны и износившиеся сапоги. Вина Он почти не пил: за обедом Ему подавался портвейн или мадера и Он выпивал не больше рюмки. Он любил простые русские блюда: борщ, щи, кашу. Был он весьма религиозен; ни ханжества, ни суеверных предрассудков в Нем не было. Он был истинный русский христианин по вере и строгий исповедник
Не любил Он евреев, не любил и даже больше - не переваривал немцев.
Отличительной чертой в Его натуре, наиболее Его характеризовавшей, было свойство доброты, душевной мягкости. Это был человек замечательно добрый. Если бы это зависело лично от Него как человека. Он бы не способен был совершенно никому причинить какое-либо страдание. Вот это Его свойство и производило сильное впечатление на окружающих. Вместе с тем Он был замечательно выдержанный, спокойный и бесхитростный человек. Эти основные отличительные Его черты чрезвычайно хорошо воспринимались людьми, с которыми Он приходил в соприкосновение. Конечно, людьми не испорченными душой и мыслями. “Он вызывал у меня чувство, что хочется сделать Ему что-нибудь приятное”, - говорит один из таких свидетелей. “Сколько лет я жил около Него и ни одного раза я не видел Его в гневе”, - говорит другой свидетель.
Искусств Государь не знал. Он любил сильно природу и охоту. Без этого Он томился и по охоте скучал. Охоту Он оставил с началом Великой войны.
Про отношение и чувства Государя к России, нельзя их выразить словами, что Он любил Россию. Россия для Него была почти тем же, что была христианская вера; как не мог Он отречься от христианской веры, так не мог оторваться от России. Чувства Государя и Государыни к России определеннее всего выражаются в словах Государыни: когда после отречения Государь вернулся к Семье, то приближенные в порыве любви к Их Величествам хотели выразить сочувствие Их страданию. Тогда Государыня, указав на распятие Христа, сказала: “Наши страдания - ничто. Смотрите на страдания Спасителя, как Он страдал за нас. Если только это нужно для России, Мы готовы жертвовать и жизнью, и всем”.
Государь был слишком доверчив к людям, считая почти всех лучше, чем они были в действительности. Недобропорядочные элементы пользовались Его сердечной добротой и снискивали расположение Царя к себе путем возбуждения Его жалости. Та же черта была и в характере Государыни. Вследствие этого многие, представляясь гонимыми, укрепляли к себе Их расположение и пользовались Их заступничеством и покровительством. К числу таковых относился и Распутин, который умело выставлял себя жертвой всевозможных интриг и злой зависти.
В семейном быту Государь всецело подчинялся воле Государыни; Он хотел, чтобы хозяйкой в Семье все считали Ее. Если к Нему обращались с каким-либо семейным или хозяйственным вопросом, Он обыкновенно отвечал: “Как жена, я Ее спрошу”.
“Государыня, как была Царицей раньше, так и осталась ею. Самая настоящая Царица: красивая, властная, величественная”.
– Это было общее впечатление и заключение, как людей, состоявших при Царской Семье, так и рабочих-охранников из Ипатьевского дома.
Самым характерным отличием в Государыне была именно Ее величественность - такое впечатление Она производила на всех. “Идет, бывало, Государь, - рассказывают придворные, охранники, все окружавшие Их посторонние люди, - нисколько не меняешься; идет Она, как-то невольно обязательно одернешься и подтянешься”. Всегда в Ее присутствии чувствовалась в Ней Царица. Она была умная, с большим характером и весьма выдержанная женщина. Благодаря силе воли, Она вполне отвечала первенствующему положению в Семье. Но это не был гнет; Она была той надежной крышей, под защитой которой жила Семья; Она Их всех “опекала”. Но за то, конечно, Она сильнее и страдала; у всех на глазах Она сильно старела.
Однако Государыня вовсе не была горда в дурном смысле этого слова; этого и не могло быть в Ней, потому что от природы Она была умна, в душе смиренная, добрая женщина. Черты Ее натуры, которые заставляли видеть и чувствовать в Ней Царицу, вовсе не были отрицательными чертами, это не являлось результатом надменности, самомнения, жестокой властности, эти качества совершенно в Ней отсутствовали. Она была именно величественна, как Царица, величественна в своих чувствах, взглядах и особенно в духовных и религиозных воззрениях.