Убийство — это послание
Шрифт:
Стенгер осторожно поднял лежащий перед ним пистолет, а затем нервно щелкнул подряд костяшками четырех пальцев.
— Я надеялся, что вам удастся отвлечь его, и вы не разочаровали меня, мистер Бойд, — произнес он своим пронзительным баритоном. — Это было очень хорошо сработано, просто замечательно!
— Вспомнили об Окинаве? — спросил я.
— Я служил там полковником в артиллерийском дивизионе. — Едва заметная улыбка тронула его губы. — Когда-нибудь я покажу вам медаль, полученную за отличную стрельбу.
Тетчер
— Я никогда бы не пошел на сговор с ним, никогда! — Джорджа всего трясло. — Вы же это, конечно, понимаете! Я догадывался, что вы оба что-то замышляете, так что мне было выгоднее притвориться, что я с ним согласен, разве не так?
— Хочу сказать вам еще об одном, мистер Стенгер. — Я старательно не обращал внимания на молящий, почти безумный взгляд Тетчера. — В последние дни мне пришлось поближе познакомиться с Шери Вейланд. Конечно, теперь не может идти и речи о каком-либо слиянии, да и новой компании тоже не будет. Но я уверен, что она согласится ссудить Корпорации необходимую для осуществления строительного проекта сумму и еще до официального утверждения завещания даст письменное гарантийное обязательство.
Я подошел к лежащему головой на столе телу Чака и, насколько мог осторожно, начал проверять его карманы, пока не наткнулся на фотографии. Одного взгляда на первую из них было достаточно. Я засунул пачку во внутренний карман и опять посмотрел на Стенгера.
— У Чарли Маккензи, наверное, осталось их еще много, — сказал я. — Уверен, что он поступил разумно, отдав все их вам в обмен на возможность того, что Корпорация вернет ему долг. — Я пожал плечами. — Мне только что в голову пришла мысль, что это может повлиять на ваши намерения относительно судьбы будущего вице-президента.
— Несомненно, мистер Бойд. — Мертвенно-бледное лицо Курта приняло вкрадчивое выражение, когда он обратился к Тетчеру:
— А теперь бегом, не просто шагом, Джордж, из этого здания, — сказал он довольно мягко. — Завтра утром положишь мне заявление об уходе, и не рассчитывай на выходное пособие! Не пытайся ловчить и устроиться, скажем, уборщиком — для тебя не будет никаких вакансий!
Тетчер широко раскрыл было рот, но, встретившись взглядом со Стенгером, тут же закрыл его и, словно сомнамбула, вышел из комнаты.
— Никакого сторожа? — спросил я.
Стенгер посмотрел на свои часы:
— В это время он обходит противоположную сторону здания, там звуки выстрелов, полагаю, не должны быть слышны.
— Рад, что Чак не знал об этом, — усмехнулся я.
— Мне, наверное, следовало бы испытывать по отношению к вам неприятные чувства, это ведь вы заставили убить меня человека, — произнес он в раздумье. — Но у меня их нет; когда я нажимал на курок, мне казалось, что я всего лишь выполняю свой гражданский долг! А теперь, — голос его обрел живость, — вы собираетесь звонить лейтенанту
— Лучше вам, — захныкал я. — Пожалуйста!
Глава 11
Я посмотрел на стену над своей головой и не испытал ни малейшего вдохновения от ее цвета старой засохшей крови.
— Сколько сейчас времени? — поинтересовался я.
— Десять минут третьего, — буркнул Шелл. — А что?
— Ночи?
— Чего же еще?
— Вы снова и снова задаете мне все те же свои дурацкие вопросы, поэтому мне стало казаться, что я здесь уже по крайней мере несколько дней.
Лейтенант забарабанил пальцами по исписанной поверхности стола.
— Сами решайте, сколько вы тут дней, Бойд! — Он на пару секунд прикрыл глаза. — Одно мне все еще непонятно — где Стенгер взял пистолет, из которого застрелил Маккензи?
— Разве он не говорил вам этого? — спросил я осторожно.
— Как-то очень туманно. — Шелл пристально посмотрел на меня. — Я задавал ему этот вопрос пять раз и каждый раз получал разные ответы, и все они были очень неопределенными!
— Да, кстати, если разговор зашел об оружии, — сказал я, — можно мне получить обратно свой пистолет?
Шелл с трудом глотнул воздух:
— Только когда мы покончим со всем этим!
— Будь он у меня сегодня вечером, я смог бы одолжить его Стенгеру.
— Вы не взяли оружия, потому что испугались за свою шкуру, — раздраженно бросил Шелл. — Если бы вы убили Маккензи, я не поверил бы ни одному слову из всей этой истории, сколько бы свидетелей ни подтверждали бы вашу версию.
— Могу я идти? — спросил я скучающим тоном.
— Уходите! Мне тошно смотреть на вашу тупую морду. И возвращайтесь в ваш Нью-Йорк, да побыстрее! Слышите меня, Бойд?
— Вы так орете, лейтенант, что, наверное, полгорода это слышит и не может уснуть. — Я встал и медленно направился к двери. — Вряд ли будет приятно увидеть вас снова, лейтенант, так что прощайте.
Я хотел предъявить вам иск за незаконный арест, но потом решил, что у вас и без того полно неприятностей.
— Прежде чем уйти, Бойд, не скажете ли мне все-таки одну вещь, а?
Я не мог поверить своим глазам, но у лейтенанта был чрезвычайно смущенный вид.
— Хорошо, — пожал я плечами. — От ответа на ваш вопрос меня не убудет.
— Алиби, которое вам дали две дамы... — Видно, ему с трудом давались слова. — Это все... не правда?
Я холодно посмотрел на него:
— Лейтенант, вы меня поражаете! Как можно сомневаться в показаниях таких честных девушек, как они?
— Вы хотите сказать, — по какой-то мистической причине он вдруг тяжело задышал, — обе женщины и вы были в одной... и всю ночь?
— Мне кажется, это в основном вопрос физической выносливости, — ответил я скромно, — и определенного направления ума.