Убийство и Дама пик
Шрифт:
Павел захлопнул крышечку телефона и резко сказал:
– По коням. Там сразу два Ч П. Андрей недоуменно посмотрел на него:
– Господи" что еще могло случиться?
Павел молча поманил его в сторону, но Елена каким-то сверхъестественным чутьем догадалась, что это касается ее. И даже догадалась, как касается.
– Саша?
– одними губами спросила она. Павел досадливо поморщился, подошел к ней и обнял за плечи:
– Мне очень жаль, Аленушка... Но, понимаешь... он... В общем, его два часа назад вынули из петли. Он умер, Алена.
– Повесился? Саша?
– чужим голосом переспросила
– Не верю. Он слишком любил...
Она не договорила, побелела и стала оседать на землю. Павел подхватил ее, не дал упасть, а Андрей помчался в здание морга за помощью. Хотя искать помощь в таком месте было по меньшей мере экстравагантно, но...
Пузырек с нашатырем оказал свое действие, а врач-патологоанатом, пощупав пульс и послушав сердце, сказал, что все это - только нервы, ничего страшного, к счастью, не произошло. Нужно везти женщину в Москву, уложить в постель и обеспечить полный покой. Лучше всего - дать снотворное и пусть она поспит часов двенадцать. Естественно, кто-то при этом должен при ней находиться.
– Хочешь, я позвоню Милочке и попрошу ее побыть с тобой?
– ласково спросил Павел.
– Она будет только рада, ты ведь ей так помогла...
Елена пожала ему руку в знак благодарности и прикрыла глаза. Павел осторожно уложил ее на заднее сиденье своей машины, укрыл невесть откуда взявшимся пледом и вернулся к нам.
– Сейчас поедем. Как тебе это... самоубийство?
– Убрали, хоть к гадалке не ходи, - тут же отозвался Андрей.
– Правильно. Кстати, о гадалке. Второе ЧП вот какое: сегодня утром пацаны на Царицынском пруду нашли женщину - без сознания, с разбитой головой. Они, что нехарактерно, вызвали "скорую" и милицию. Судя по всему, эта женщина в рубашке родилась: она пришла в себя и с ней уже побеседовали. Она - гадалка, довольно известная в некоторых московских кругах. При ней нашли...
– Брошь Татьяны Георгиевны!
– выпалила я. Андрей и Павел воззрились на меня с неподдельным изумлением:
– А ты откуда знаешь?
– Так цыганка же! Вокруг этого Александра Николаевича постоянно крутилась какая-то цыганка-гадалка. Еще одна его женщина - еще одно ювелирное изделие. Все, полный комплект собрался.
– Кому же она не угодила?
– Не все сразу, - жестко сказал Павел.
– Хватит болтать, нужно везти Алену в Москву. Сейчас я предупрежу Милочку, пусть через какое-то время подъедет к ней домой. А мы потом - к этой самой гадалке-цыганке. Похоже, нашелся последний кусочек головоломки...
Разумеется, я увязалась за Павлом и Андреем в палату, где находилась раненая гадалка. Поручив Елену заботам Милочки, они вообще-то хотели от меня отделаться: отправить домой, причем своим ходом. Но этот номер у них не прошел, я вцепилась в них, как бульдожка, и в результате одержала полную победу. Что и требовалось доказать.
В отдельной палате широко известного института Склифосовского лежала женщина, в которой я почти сразу признала ту самую цыганку, которая так испугала меня у метро некоторое время тому назад. Хотя теперь увидела, что в полном смысле слова это не была цыганка. На белой подушке покоилась забинтованная голова с удивительно правильными чертами лица. По-видимому смуглая от природы, женщина сейчас была не белой, а какой-то желтой,
– Здравствуйте, - вежливо сказал Павел, присаживаясь на табурет возле кровати.
– Так вы утверждаете, что вас пытались убить...
– Кто вы?
– Голос женщины звучал удивительно полно, низкий, завораживающий голос, от которого я бы лично не отказалась.
– Скажем так: я муж той дамы, которую пытались ограбить. И бывший муж той дамы, у которой убили мать и погибла невестка. К следственным органам имею кое-какое отношение. И вот пытаюсь разобраться...
– Его арестовали?
– очень спокойно спросила женщина.
– Кого именно?
– уточнил Павел.
– Того, кто пытался меня убить. Александра Николаевича Таранского.
– Арестовали, - кивнул Павел.
– Но только не за это. То есть вчера мы еще не знали, что он это сделал. Вчера мы еще многого не знали.
– Его будут судить?
– Нет. Не будут.
– Не понимаю, - прошептала женщина, у которой даже губы побелели от волнения.
– Он покончил с собой несколько часов назад. Повесился в камере.
– Неправда!
– К сожалению, правда.
– Вы не поняли. Он не мог повеситься. Он слишком любит... слишком любил жизнь. И себя. Его убили.
– Вы знаете кто?
– быстро спросил Андрей. Женщина покачала головой:
– Это не важно. Знаю или не знаю - все равно не скажу. Зато могу сказать, кто убил ту женщину на даче. И где украденные вещи.
– А почему погибла Марианна, тоже знаете?
– И этого не скажу. Но она была обречена. Александру на роду было написано погубить трех женщин и... Ну, споткнуться, что ли, на четвертой. Первой была дама треф - его теща. Он не убивал, он нанял какого-то алкоголика, чтобы тот напугал старуху. Просто хотел напакостить, отомстить за то, что она его терпеть не могла и вечно мешала "красиво жить". А алкоголик перестарался...
– Откуда вы это знаете?
– настороженно спросил Павел.
– Вы при этом были?
– Нет, просто Александр мне очень доверял. Он был тогда сильно напуган тем, что произошло. А потом - успокоился. И сделал вторую глупость: связался с дамой червей. Украл у нее какую-то бесценную рукопись. Хотел у меня спрятать, я отказалась...
– А дама, между прочим, только чудом осталась жива, - со скрытой злостью сказал Павел.
– Ну и слава Богу, что обошлось. Хотя это чудо,,. я не понимаю, как оно произошло. Рукопись, как я поняла, спрятана в багажнике его машины.
– Мы ее уже нашли. А дама бубен - этo значит, Марианна?
– Нет. Марианна - это совсем другая история, но она погибла, и это спасло третью. Погибнуть должна была она... Не знаю, каким образом, но если бы он ее заполучил, жить бы ей оставалось не долго.
– Да кому же?
– А вот ей, - просто сказала гадалка, указывая подбородком в мою сторону.
– Очень он ею заинтересовался, да видно, кто-то ей крепко ворожит. Или он слишком много времени потратил на даму с рукописью. А ситуация изменилась, только число пострадавших осталось прежним.