Убийство императора. Александр II и тайная Россия
Шрифт:
В Сибири, в маленьком городке, в церкви во время богослужения он увидел «печальную группу людей». Это были ссыльные декабристы. И дождавшись слов священника о молении за узников, он повернулся в их сторону и поклонился, конечно же, со слезами на глазах! Плакал и Жуковский. Плакали все, кто были в храме.
Он ничего не смел им обещать, как и велел ему «любезнейший отец». Но он написал отцу, прося о смягчении участи. Жуковский с трепетом ждал ответа «на благородный порыв сострадания».
Николай откликнулся – ссыльных велено
Никогда Николай не простит им!
Но цесаревич был в восторге – ведь папа выполнил! И Жуковский (который все понимал) поддержал восторг мальчика. Оба опять счастливо плакали.
Александр привез с собой шестнадцать тысяч прошений, которые так и не были прочитаны.
Царственные погорельцы
Семь месяцев он ездил по России, тридцать губерний преодолели его кареты.
И все равно не смог объехать необъятную страну. Но теперь он представлял бескрайнюю Россию, где предстояло царствовать. И он был рад, что отец в расцвете сил, и если случится ему царствовать, то не скоро…
10 декабря 1837 года он подъезжал к Петербургу. Но недолго переживал он радость встречи. Через неделю вспыхнул пожар, уничтоживший их дом – Зимний дворец.
В начале зимы Николай повелел сделать камин в одной из комнат дворца. Архитектор посмел сказать ему, что это может быть опасно. Но Николай только взглянул на него своим царственным взглядом. И архитектор поторопился все исполнить.
И вскоре дворец загорелся! Их Величества были в то время в театре, где давали тот самый балет «Восстание в серале». Но оценить до конца умение балерин обращаться с саблей Николаю не удалось.
В разгар представления государю донесли, что дворец горит. Но царские сани были отпущены. И Николай понесся во дворец на тройке дежурного флигель-адъютанта. Императрица помчалась следом в карете.
Младших детей тотчас увезли в Аничков дворец.
Но беда одной не бывает. Когда царь подъехал к полыхавшему Зимнему дворцу, Николаю сообщили, что горит Галерный порт. И он отправил туда цесаревича. Счастливый редким отцовским доверием, Александр полетел в порт на императорских санях. Но доехал – на адъютантской лошади. По дороге от бешеной скачки сани перевернулись. Оставив адъютанта разбираться с санями, он поскакал в порт на его лошади. В порту тушили пожар гвардейцы Финляндского полка. И он командовал ими. Пожар потушили к утру.
В это время отец и мать боролись с огнем в Зимнем. Пожар усиливался шквалистым ветром. «Казалось, посреди Петербурга пылал вулкан» (Жуковский).
Императрица оставалась во дворце до последней минуты. Помогала собирать и укладывать вещи. Но огонь уже подступал к ее покоям, когда Николай прислал флигель-адъютанта: «Уезжайте! Через минуту огонь будет здесь».
Императрица и ее любимая фрейлина Цецилия Фредерикс быстро шли мимо ротонды, как
В ротонде уже полыхало пламя. Императрица и фрейлина, преследуемые огнем, побежали на Салтыковский подъезд, где ждала карета.
В это время царские вещи спасали гвардейцы. Это были воспитанные Николаем новые гвардейцы, думавшие теперь только о том, как угодить государю. Одни выносили гвардейские знамена из Фельдмаршальского зала, другие спасали императорские регалии и драгоценности, хранившиеся в знаменитой Бриллиантовой комнате, третьи выносили вещи царской семьи. Огромное зеркало в спальне императрицы никак не отрывалось от стены. Но гвардейцы боролись с зеркалом в уже охваченной огнем спальне. Николаю пришлось лично разбить драгоценное зеркало, «чтобы унять храбрецов и не потерять их в огне…».
Спасенные вещи вынесли на Дворцовую площадь, сложили в центре площади у Александровской колонны. Их заносил снег. «В снегу лежали императорские регалии – корона, держава и скипетр, знаменитые драгоценности, священные образа и ризы, картины, драгоценное убранство дворца», – писал Жуковский. Все это богатство было окружено гвардией. За цепью полков, окруживших Дворцовую площадь, стоял народ – «бесчисленной толпою в мертвом молчании». И всю ночь на заснеженной площади били часы знаменитых мастеров и играли нежные мелодии. Дворец горел до восхода солнца.
Когда под утро Александр вернулся из порта, их дворца не существовало. Царственные погорельцы переехали жить в Аничков дворец.
Николай повелел восстановить огромный дворец. И дал невыполнимый срок – один год. Но знал – выполнят. Свезли крепостных со всей России. На улице стояли невиданные морозы до 35 градусов, и во дворце страшно топили, чтоб побыстрее сохли стены. И несчастные умирали сотнями.
Но царская семья въехала в возрожденный дворец к приказанному сроку. Железная дисциплина, подчинение во всем – это был завет Николая наследнику и грядущим правителям. Александр должен был с тоской вспоминать прошедшую свободу – семь месяцев путешествий без давящей, беспощадной воли отца. Но недолго гостил Александр в Петербурге.
Невеста ждала его где-то в Германии
Согласно плану Жуковского, после поездки по России наследник должен был отправиться в Европу – посетить королевские дворы. Но не только, чтобы закончить образование, но чтобы самому подыскать себе невесту. Мать не хотела продолжения его историй с фрейлинами.
Был составлен список предполагаемых невест – естественно, немецких принцесс. Как отмечал еще в XVIII веке француз Масон, немецкие герцогства давно стали для русских царей гаремом, где они выбирали себе жен. И вчерашние провинциальные принцессы после скаредных родительских дворов появлялись при русском дворе, ослеплявшим европейцев варварской роскошью.