Убийство к Рождеству
Шрифт:
Зимний воздух подействовал на меня отрезвляюще. Я оглядел двор и остановил свой взгляд на мужике, который по-прежнему сидел на обломках скамейки поблизости. И не спеша направился к нему.
— Ты Галю Никифорову знаешь? — спросил я мужика.
Тот, подняв на меня тоскливые глаза трезвого алкоголика, просипел:
— Че? Кого?
— Ты как с Гитлером разговариваешь, насекомое? — брюзгливо спросил я. Словно бы кто-то другой подбирал сейчас за меня слова и тон.
Мужик посмотрел на
— Галю Никифорову, говорите? Художницу? Знаю. Все ее тут знают…
У мужика был явно не столичный говор.
— Где она сейчас?
— Дык откуда ж я могу…
— Откуда здесь?
— Кто? Она? Дык она москвичка, наверное…
— Ты! Ты откуда приехал, насекомое?
— Из Волжска…
— Хочешь, я сделаю так, что тебя завтра туда увезут?
— О… Зачем же?
— Ты давно тут торчишь?
— Ну, часа два уже… Тут корефаны должны подойти, насчет работы пошли толковать, да что-то не идут. А то совсем дело дрянь…
— Мне это знаешь по какое место?.. В подъезд заходил кто-нибудь?
— Это где Галина мастерская?
— Да.
— Заходили. Раза два.
— Кто?
— Дык я разве…
— Сейчас со мной пойдешь.
— Но я их правда не знаю.
— Опиши, как выглядели.
— Я не разглядывал… Ну, сперва два мужика заходили. На рожи я даже внимания не обратил. Один здоровенный такой, как шкаф. Потом вышли с какой-то подругой — здоровый под руку ее держал. Были в доме где-то минут десять. А! Они в тачку сели и уехали потом.
— Что за тачка?
— Иномарка. Темно-зеленая такая.
— Джип?
— Нет, обычная. Не очень большая. Может, «Пежо», может, «Рено»… Не разбираюсь я в них.
— Как одеты были?
— Как обычно… Вот как вы, например.
Я был облачен в коричневую парку и ту самую кепку с тонким слоем меха внутри — на каску пока не рискнул сменить.
— Еще кто входил?
— Еще дед какой-то зашел потом. Не выходил пока. Наверное, живет здесь — он с пузырем водки в пакете шел.
— И это все?
— Точно.
— А если подумать? — спросил я, доставая телефон.
Глаза мужичка тревожно забегали.
— Да ей-богу, никого больше не видел… Только вас.
— Не ври. Меня ты не видел. Понял?
— Понял…
— Тачка потом сразу уехала?
— Сразу. Они все втроем сели и уехали.
— А в машине кто-нибудь ждал?
— Да не помню я. Не заметил. Честно.
— Ну ладно, живи… — Я подумал, что больше не вынесу общения с этим типом. Более того, сейчас я вряд ли смог бы вынести общение вообще с хоть кем-нибудь.
Конечно, в таком состоянии, в каком я находился, глупо устраивать
— Это опять ты? — оторвался Игорь от рассматривания негативов на просвет. — Чего тебе еще надо?
Вместо ответа я размахнулся и дал фотографу в зубы. Тот так и отлетел в угол.
— Ах ты… — начал он и попытался дать мне сдачи. Но в этот момент я дал бы бой и братьям Кличко — причем обоим сразу.
Я разбил Авдееву нос и рассек бровь. Ну а губы рассадил еще первым ударом. После четвертого удара Игорь ушел в глухую защиту.
— А теперь отвечай, сучонок, — прошипел я. — Кому ты донес про нашу встречу у Оскара?
— Кого?.. Что?.. — Зло и жалобно простонал Авдеев.
— Ты знаешь, что случилось с Галей, сволочь?.. Ее кто-то пырнул ножом сегодня. А ждала она меня, понятно? Кому ты сказал о нашей встрече, гадюка?
— Галю?.. Она хоть жива?
— А ты как думаешь?
— Я ведь все равно узнаю.
— Убили ее, — с трудом выговорил я. — И я полагаю, ты что-то знаешь.
— Ты… Ты точно крейзи, — сказал вдруг Авдеев таким уверенным тоном, что мне стало не по себе. Он вытер платком кровь с лица, посмотрел потом на красные пятна. — Ну ты и кретин, — сказал он с чувством. — Да у Оскара тебя толпа народу видела.
Трусом он конечно не был. Но намного ли лучше меня соображал?
— Сейчас еще получишь, — сказал я.
— Что, думаешь, если ты сыскарь, так тебе все можно!?
Неужели он действительно считает меня сыщиком? Если так, то…
— Значит, по-твоему, я крейзи детектив?
Авдеев сплюнул кровь.
— Очень похоже. Только я сейчас пойду в поликлинику и зафиксирую все следы твоей работы. Неважно, кто ты. Даже если и мент, то проблемы ты себе обеспечил, я отвечаю. А если сыщик, лицензия твоя накрылась, ты понял?
— Никаких проблем у меня не будет, ты понял?.. Говори, откуда ты знаешь Володьку Сурка?
— Я впервые про такого слышу.
— И ты хочешь сказать, что вечером двадцать четвертого он не был у тебя дома?
— Ты точно крейзи. Днем двадцать четвертого я уехал на съемку в Электросталь, там работал пять часов без передыху, а потом мы с толпой пошли на банкет, который закончился только в час ночи! Меня там видели человек пятьдесят! А домой я вернулся только в девять утра.
— Это действительно можно проверить?
— Можно, представь себе.
— А ты знаешь, что Михаила убили?
— Егорова? — ахнул Авдеев.
— Именно. Как раз после того, как я побывал у тебя, и по телефону повторил его адрес. Тебе что — стало страшно, что Михаил мне может найти настоящие фотографии с конкурса?