Убийство на бис

Макеев Алексей Викторович

С фасадной стороны здания делать было нечего. Гуров обежал его и попал во двор. Здесь находился запасной выход. Сыщик бросился к нему и обнаружил, что дверь заперта на замок. Снова подняв голову, он увидел, что к крыше тянется пожарная лестница.

Недолго думая, Гуров начал взбираться по ней. На все это у полковника ушло меньше минуты. Благо здание имело всего четыре этажа.

Он не слишком рассчитывал на то, что застанет здесь кого-то или что-то. Так оно и получилось. Когда полковник взобрался на крышу, там было

пусто. Никаких следов того, что здесь недавно кто-то побывал. Лишь сор, сбитый в одном месте в кучу, говорил, что его совсем недавно тронули ботинками.

Полковник подавил вздох и начал спускаться. Теперь ему была ясна хотя бы техническая сторона этого инцидента. Все остальное пока что было покрыто туманом.

Он перешел дорогу и вернулся к кафе «Арго». На дорожке уже никого не было. Гуров вошел внутрь. Отец и сын сидели за столиком. Охранник топтался рядом, держа в руках оружие, а над Носковыми хлопотали девушки-официантки. Одна из них прикладывала лед к распухшему носу Эдика, другая обрабатывала водкой ссадины на лице и руках Анатолия Петровича. Эдик постоянно морщился и вскрикивал, его отец вел себя куда более сдержанно.

Едва увидев Гурова, Эдик завопил:

— Это что за шутки такие? Вы мне нос сломали!

Гуров молча подошел к нему, мягко отодвинул девушку в сторону и потрогал нос парня.

— Ничего страшного, — резюмировал он. — Это тебе с перепугу показалось. Цел твой нос. Скоро заживет.

— Да вы что вообще творите-то? — продолжал разоряться Эдик.

Анатолий Петрович ничего не говорил, но в его взгляде откровенно повис вопрос.

Гуров опустился на стул рядом с ним и спокойно сказал:

— Вы видели точечку, сверкающую на груди сына?

— Да. Я подумал, что это он чем-то заляпался…

— Так вот, это был след от лазерного прицела винтовки, — так же невозмутимо пояснил Гуров. — Таким обычно пользуются киллеры.

У обоих Носковых округлились глаза. Они испуганно переглянулись.

— К-как это? — заикаясь, спросил Эдик. — Какие киллеры?

— Обыкновенные. Один из таких вот убийц несколько минут назад прятался вон на той крыше. — Гуров показал туда, где недавно побывал.

Носковы смотрели то друг на друга, то на полковника, не в силах что-либо понять.

— Это что же? — первым обрел дар речи Анатолий Петрович. — В нас стрелял киллер?

— Не успел. Хорошо, что я тоже заметил эту точку на груди Эдика.

— Так он что?.. — голос Носкова сел. — Хотел убить моего сына?

— По всей видимости, да. Извините, но подробного объяснения этому инциденту у меня нет. Я знаю столько же, сколько и вы. Единственное, что могу сказать определенно, — вам нужно соблюдать осторожность. Вы можете воспользоваться услугами охранного агентства, чтобы вас доставили домой?

— А вы не отвезете нас? — растерянно спросил Анатолий Петрович.

— Увы, у меня другая работа. И вот

еще что. Не отправляйте Эдика в дом матери и вообще не оставляйте его одного. Вам сейчас нужно находиться рядом с ним. На улице желательно не показываться, к окнам не подходить. Охрану оставить дома, организовать круглосуточное дежурство. Средства на это у вас есть?

— Да уж найдутся, — проговорил озадаченный Носков-старший, а его сын громко возмутился:

— Черт знает что происходит!

— Завтра нам обязательно нужно будет встретиться с вами и все обсудить, — сказал Гуров. — Кстати, когда состоятся похороны Анны?

— Через пять дней.

— Захоронение на каком кладбище?

— Не захоронение, — поправил его Носков. — Кремация.

— Это чье решение? — поднял брови Гуров.

— Анна так хотела и отдала соответствующее распоряжение. Она почему-то всегда испытывала чувство брезгливости, когда речь заходила о покойниках. Не раз говорила, как ей отвратительна мысль о том, что ее тело станет гнить в земле и его будут поедать черви.

— Что ж, у каждого свои предпочтения, — пробормотал Гуров. — На вашем месте я не стал бы присутствовать на похоронах, учитывая сегодняшние обстоятельства.

— Но это мать моего сына! — запротестовал Носков-старший.

— Решать вам. — Гуров поднялся. — Вызывайте охрану, а мне надо ехать.

Когда Гуров вернулся в управление и прошел в свой кабинет, часы показывали без четверти десять вечера. Собственно, работу здесь на сегодня можно быть считать законченной — все допросы завтра, действия тоже. Однако полковнику необходимо было подумать, чтобы правильно провести их. Полученная информация требовала анализа.

Хорошо бы получить какие-то дополнительные факты. Крячко почему-то не звонил, и это было странно. Гуров решил, что через несколько минут позвонит ему сам, и прикрыл глаза.

«Итак, что мы имеем на сегодняшний момент? — рассуждал сыщик. — Во-первых, странное поведение Виктории Павловны Рудаковой. Что за ним стоит? Что-то важное для расследования или чисто личное, не имеющее никакого отношения к смерти Анны Кристаллер? Я очень рассчитываю, что Крячко поможет хоть как-то пролить свет на эту линию. Важны расхождения в показаниях этой дамы и Лейбмана.

Во-вторых, Эдик Носков. Он дал показания против Федора Полонского, и тут же произошло покушение на жизнь парня. Это событие по степени важности полностью заслоняет собой весь наш предыдущий разговор.

Хотя покушение произошло сразу после моей беседы с Носковыми. То есть киллер знал, что отец и сын направляются в кафе? Тогда действительно получается, что он очень близок этой семье, не только Анне Кристаллер, но и остальным ее членам. Или им руководит такой человек. — Гуров перебрал в голове целый ряд фамилий: — Рудакова, Лейбман, Тедески. Кто еще?