Убийство на фоне Колизея
Шрифт:
– Ну и зря, – не одобрил его поступок Павел. – Чего, спрашивается ему не жилось в таком дворце-то?
– Его к этому ненавязчиво подтолкнули, но не будем сейчас углубляться в эту тему. Приемник Нерона, Веспасиан Флавий сразу же приказал снести Золотой дворец к чёртовой матери, а на месте, где ранее было озеро, началось строительство самой внушительной арены древнего мира, которую назвали по имени основателя – амфитеатр Флавиев ныне известный нам, как Колизей.
– А откуда тогда взялось это название? Почему Колизей? – забеспокоилась Марго.
– Самая распространённая версия, что
Новый император Веспасиан строительство этой арены делал в подарок римлянам, как бы возвращая земли, которые в своё время прибрал к рукам Нерон. Стройка с помощью 100 000 военнопленных продолжалась целых восемь лет. И в восьмидесятом году нашей эры жители Рима смогли впервые вступить в величественный амфитеатр.
По поводу окончания строительства устроили невиданные доселе празднества. Торжества по случаю открытия новой арены, а также в честь победы в Иудее продолжались 100 дней. В народ кидали мешки с подарками. Там могла оказаться головка сыра или монеты, например. Только за время празднования на арене Колизея погибло более 5000 диких животных и пара тысяч гладиаторов.
– Ничего себе погуляли, – одобрительно протянул Павел. – А говорят у нас длинные новогодние праздники.
– Думаю, открытие амфитеатра Флавиев – это одно из самых масштабных мероприятий всех времён и народов. Кстати, для жителей Рима вход в Колизей был бесплатный, более того, им ещё и еду раздавали. Власти не брезговали пользоваться схемой «хлеба и зрелищ» безотказно действующей во все времена. Но не всем дозволялось присутствовать на этом празднике жизни. Некоторые категории граждан оставались за стенами арены. Например, туда не пускали бывших гладиаторов, могильщиков и, почему-то, актёров.
Зато все остальные посещали Колизей с завидной регулярностью, благо, по некоторым данным максимальная вместимость арены составляла до 80 000 человек. Сооружение-то было гигантское – достигало 50 метров в высоту, а это как двенадцатиэтажное здание. В ширину было, как три футбольных поля. Здание при этом не выглядело особо массивным за счёт 240 арок, создающих ощущение некой ажурности конструкции. При этом все арки разные, нельзя найти даже двух одинаковых.
Пропускная система тоже была максимально продумана. Как думаете, какое количество входов было у Колизея? Подскажу даже варианты ответов: 20, 50 или 80?
– Думаю, 20, – с сомнением протянул Павлуша. – Даже этого, как-то многовато.
– А вот и нет. Их было целых 80. Зато не было толчеи, и посетители за 10 минут могли покинуть здание. Каждое сословие заходило через свои двери не сталкиваясь друг с другом. Посетители рассаживались в зависимости от ранга. Ближе всего к сцене, на подиуме император и его приближённые. Далее сенаторы, у которых даже места были подписаны. Такое вот древнее бронирование. Потом всадники, плебеи и так далее. На самом верхнем ряду сиденья делали со специальным наклоном, чтобы лучше было видно представление. Вот такая трогательная забота о народе. Позже создали дополнительный стоячий ярус, как вы думаете для кого?
– Для рабов? – предположил Паша.
– Думаю,
– Совершенно верно: там стояли рабы, бедняки и женщины. Но не расстраивайтесь сильно, Марго. Были в Древнем Риме женщины, с которыми считались. Более того, эта немногочисленная группа обладала особым могуществом. Эти женщины – весталки, жрицы богини Весты. Древние римляне верили, что Веста защитит их от всех бед, но для этого надо поддерживать священный огонь. А с этой задачей могут справиться лишь специально обученные невинные девушки. Поэтому все влиятельные семейства Древнего Рима наперебой предлагали своих дочерей в весталки. Отбор был крайне строгий, ведь жрицы богини Весты получали массу привилегий. Например, могли голосовать, владеть собственностью и в Колизее, кстати, сидели на почётных местах. А впоследствии становились самыми желанными невестами.
– Как невестами? – не понял Павлуша. – Они же должны были девственность хранить, разве нет?
– Да, но лишь 30 лет, а затем им на смену приходили девушки помоложе. Но, вот, если весталка нарушала обет безбрачия, не достигнув нужного возраста, то её ждала смертная казнь. А при том, что кровь весталок считалась священной, их просто закапывали заживо. Надо отдать должное жрицам богини Весты – к своим обязанностям они подходили ответственно. За более чем тысячу лет священный огонь ни разу не погас. А когда на смену язычеству пришло христианство и огонь всё же потушили, то буквально через несколько лет Рим подвергся набегу варваров, был разграблен, пал. И вскоре распалась и сама Римская империя.
Я бы хотела рассказать вам больше, но, к сожалению, мне уже пора. Если хотите, можем продолжить завтра.
– Нам очень понравилось! – заверила Марго и даже Павлуша покивал. – Давайте завтра продолжим, если можно.
– Могу вам показать обзорную площадку с чудесным видом на Колизей. Сейчас иду туда, чтобы сделать фотографии до захода солнца.
Глаза Марго загорелись, но тут вмешался Павлуша:
– Всё уже потом. Я голодный, как волк, а это мероприятие ещё растянется на годы.
– Тогда до завтра. Встречаемся здесь же примерно в то же время.
Обменявшись телефонами, мы расстались практически друзьями, и я заспешила к месту съёмки.
Мне повезло – в сквере было пустынно. Только одна парочка на скамейке. Пробегая мимо, я скорее почувствовала, чем заметила некую странность в их поведении и потому присмотрелась повнимательнее. Парень в кепке старательно прятал от меня лицо, а второй, помимо кепки обезопасивший себя ещё и тёмными очками, положил голову на плечо приятеля.
«Интересно, почему они так шифруются? Может это какие-то Звёзды? Или просто не хотят афишировать свою ориентацию?» – пронеслось в моей голове, но я быстро отвлеклась от голубков. Меня ждали потрясающие виды. Достав селфи-палку, я принялась снимать фото и видео для своего блога. Вдруг краем глаза я поймала движение на скамейке. Быстро и незаметно переключив на тыловую камеру, приблизила странную парочку, в надежде, что они и впрямь окажутся Звёздами. Я увидела, что тот, который в очках, сидит откинувшись на спинку скамьи, а второй встал и быстро направился прочь из сквера.