Убийство на острове Родос
Шрифт:
– Что скажете? – спросил грек побледневшего Януса.
– Да… Я… – Янус сглотнул слюну, он явно струсил, Янес он Янес и есть, подумала Диана. – Я ее не сразу узнал… Действительно, мы виделись позавчера.
– А вчера? – спросил полицейский или не полицейский быстро.
– Нет!
– Вы знали ее раньше? – продолжал спрашивать грек. – Или познакомились здесь?
– Я?… Нет… – пробормотал Янус. – Тут…
Диана поняла, что он врет, Калев, наверно, тоже, потому что он сдвинул брови, бросил на Януса скептический взгляд и поинтересовался
– А от чего, собственно, она умерла?
Греки переглянулись, потом тот, что задавал вопросы, сказал:
– Не вижу причин скрывать это от вас. По всей видимости, она упала сверху. Вон оттуда.
Он ткнул пальцем туда, где двадцатью метрами выше, предваряя пролегавшую на очередном уступе петлю шоссе, ведущего к акрополю, почти нависала над левой стороной дома небольшая, огороженная перилами терраса. Скала под ней изобиловала острыми выступами, и Диана содрогнулась, одновременно испытывая облегчение. Свалилась с обрыва! То есть это не убийство, а несчастный случай, тоже не очень приятно, но не сравнить… Она снова посмотрела на Януса, у того был глупый вид, еще бы, стоило врать, когда…
– Интересно знать, как человек может отсюда свалиться, – сказал Калев.
– Допустим, она загляделась на море, – уронила Диана рассеянно.
Сама она не могла оторвать глаз от открывавшегося с терраски пейзажа. Зрелище действительно завораживало, острый конец острова вдавался в синеву, обтекавшую его с двух сторон, синеву двух морей. Ближнее, слева, Эгейское, темное, чернильного оттенка вдали, у берега переходило в ярко-бирюзовую полосу, набегавшую на пляж. Справа просматривалась в отдалении голубая гладь Средиземного. Море было и сзади, уходило за спину, везде море, много моря…
Калев попробовал раскачать перила, потом налег на них всем телом.
– Осторожней! – вскрикнула Диана.
– Чепуха! Они не просто прочные, они несокрушимые, к тому же высокие, даже мне почти по грудь.
Диана подошла, потрогала, действительно, перила были сделаны из стальных труб, намертво приваренных ко вделанным в бетон стойкам, и не в один ряд, а целых три.
– Возможно, у нее закружилась голова, – предположила она.
– Даже закружись у нее голова… Да пусть она и сознание потеряла!.. Все равно она просто повисла б на перилах или сползла по ним наземь. С чего ей переваливаться через них?
– А что тогда?
– Я думаю, ей кто-то помог.
Диана поежилась.
– Кто? – спросила она тихо.
Калев пожал плечами.
– Может, какой-то грабитель? – сказала Диана неуверенно. – У нее ведь не было при себе сумки, по-моему.
– Ну, во-первых, сумка могла быть под телом, мы же не видели, как его подняли и унесли. Во-вторых она могла отлететь при падении в сторону, не исключено, что полицейские ее нашли, вряд ли они стали бы нам об этом докладывать. В-третьих, это малоправдоподобно, зачем грабителю сталкивать ее с обрыва, куда проще вырвать сумку и бежать.
– А если б она пустилась вдогонку?
– В
– Сабо, – поправила мужа Диана.
– Не суть важно, главное, в них не очень-то побегаешь. Наконец, есть и в-четвертых. Что она могла тут одна делать? Гостиниц в этом районе нет, домов поблизости тоже, сюда поднимаются либо для того, чтобы полюбоваться видом, либо по дороге к акрополю. Но мне как-то трудно себе представить, чтобы подобная особа в одиночестве отправилась поглядеть на руины храма Аполлона или даже просто на море.
Диана задумалась. В самом деле, длинноволосую блондинку в сабо на высоких каблуках было очень легко представить себе за столиком в ресторане с бокалом в руке, слегка подвыпившей и завлекательно смеющейся, или перебирающей безделушки в лавочке, нежели топающей в одиночестве в гору по пыльной дороге либо взбирающейся по крутой лестнице.
– Пожалуй, что и так, – согласилась она. – Но тогда? Мы опять возвращаемся к Янусу? Он ведь как раз мог пригласить ее к себе, а потом предложить полюбоваться видом, провести наверх и…
– Довольно беззаботно с его стороны, не находишь? – возразил Калев. – Вести намеченную жертву к месту преступления по коридору и через двор, рискуя, что кто-то из жильцов смотрит в окно или просто проходит мимо…
– А вдруг это произошло спонтанно, – сказала Диана бодро. – Он просто привел ее на смотровую площадку поглядеть на море, и тут на него накатило…
– Накатило что? – поинтересовался Калев.
Гм! Не очень похоже на поведение уравновешенного эстонца, это правда.
– А что если он был пьян? Или привел ее ночью?
– Любоваться видом?
– А почему нет? При лунном свете. Он же поэт.
Калев хмыкнул.
– Ладно, пусть не Янус, – сдалась Диана. – А кто еще это мог быть?
– Я думаю, это мы узнаем из газет.
– Или не узнаем.
– И это не исключено, – согласился Калев. – Ну хватит, пошли вниз. Пора идти на пляж.
Они постояли еще пару минут, любуясь окрестностями, и пошли к лестнице.
Рина Янес вошла в прихожую, тихонько, чтобы не разбудить ребенка, поставила на пол свой небольшой чемодан и закрыла входную дверь. Впрочем, ее предосторожности оказались излишними, послышался топот детских ног, и к ней, пыхтя, подбежал пухленький мальчуган.
– Мама, мама!
Рина подхватила сына на руки и расцеловала в упругие щечки.
– Ну как съездила? – спросила появившаяся в конце коридора ее мать, высокая представительная женщина шестидесяти с небольшим лет с аккуратно подстриженными и уложенными светлыми, почти без седины волосами и выделявшимися на бледном лице подкрашенными старомодной красной помадой губами.
– Нормально, – сказала Рина. – Почему ребенок до сих пор не спит? – добавила она недовольно.
– А который час? Половина одиннадцатого? – удивилась мать, посмотрев на золотые наручные часы, которые упорно носила дома. – Не заметила. У меня были гости. Только ушли.