Убийство номер двадцать
Шрифт:
Мать поворачивается лицом к двери. Левый глаз у нее заплыл, под носом кровяная корка. Она замечает его, и ее здоровый глаз расширяется от страха. Произносит что-то одними губами, но он качает головой, не в силах понять.
Мать пытается снова, и на сей раз он понимает.
– Спрячься, – говорит она. – Спрячься!
Глава 17
Старший детектив-инспектор Кара Эллиотт опаздывает. Адам оглядывает кофейню в поисках женщины, которую знает по множеству недоброй памяти газетных репортажей в прошлом году, после чего хмурится.
Пока ждет, просматривает отчеты из лаборатории. Появились сведения о волокнах, найденных на одеяле, – это темно-зеленый полиэстер. Синтетический материал, часто используемый в качестве утеплителя, а также при изготовлении мягкой мебели, одежды и веревок. Веревка, думает Адам. Почему нельзя просто сказать «веревка»?
Результаты анализа пятна на одеяле более многообещающи – в составе его в основном натрий, хлориды и сульфаты со следовыми количествами кальция, калия и магния. Морская соль.
– Адам?
– Привет, Кара, – отвечает он, поднимая взгляд и убирая документы обратно в папку. – Как вы?
Но можно и не спрашивать, все видно по ее лицу. Вокруг глаз – черные круги, щеки ввалились; ее худоба хорошо заметна даже под бесформенным черным джемпером, который на ней надет.
– Простите за опоздание.
– Спасибо, что согласились встретиться.
Слабо улыбнувшись, она садится.
– Не думаю, что Марш оставил мне такой уж большой выбор.
– Не хотите кофе? Чаю?
– Нет. Спасибо.
– Чем сейчас занимаетесь?
– Да примерно все тем же, только по мелочи. Кражи, ограбления, тяжкие телесные… То, чем больше никто не хочет заниматься.
– Ясно.
Покончив с любезностями, они некоторое время сидят молча, пока Эллиотт не указывает на лежащую перед ним папку.
– Это оно? – спрашивает она.
Адам кивает.
– Можно глянуть?
– Прошу.
Он придвигает к ней папку, и Кара открывает ее. Адам внимательно наблюдает за ее лицом, пока она просматривает жуткие фотографии с места преступления, изучает нанесенные жертвам раны, снятые крупным планом.
– Убийства в порыве бешенства? Спонтанные и неуправляемые? – спрашивает она.
– Первые два. Полное отсутствие самоконтроля.
– А остальные?
– Более продуманны. Жертвы какое-то время где-то удерживались.
– Тела завернуты в одеяла… Указывает на раскаяние.
Эллиотт умолкает, изучая отчеты, и Адам видит в ней того детектива, которым она некогда была.
– И вы думаете, что это один и тот же преступник? – спрашивает Кара. – Даже учитывая разницу почерка?
– Такова наша гипотеза. Одна и та же свалка. Есть и другие сходства. Например, обескровливание. Хотя метод совершения убийства постепенно эволюционирует.
– С какой целью?
– Это нам пока неизвестно. – Адам делает паузу. Он знает, какой вопрос должен задать. – А вы не думаете, что…
Эллиотт резко поднимает голову.
– Нет, это не Пересмешник [9] .
– Даже если припомнить Ричарда Чейза [10] ?
Кара качает головой.
– Шентон уже прикинул такую возможность, – говорит она, имея в виду одного из своих подчиненных, детектива-констебля. Адам уже пару раз встречался с ним: тихий прилежный малый, бледный и непритязательный, – и их негласный эксперт по серийным убийцам. – Кое в чем и впрямь похоже на Чейза, если учесть нож и нанесение колющих ударов. Но тот пожирал своих жертв, вырезал и сохранял
9
Эти события и участие в них Кары Эллиотт описаны в романе С. Холланд «Человек-эхо».
10
Ричард Трентон Чейз (1950–1980) – американский серийный убийца, получивший прозвище «Вампир из Сакраменто», поскольку пил кровь своих жертв и поедал их останки.
Адам размышляет над ее словами. Она говорит о Пересмешнике в абстрактных терминах, как будто о чем-то для нее очень далеком. Знакомом ей лишь заочно.
– К тому же, как вы знаете, – продолжает Кара, не отрывая глаз от папки с делом, лежащей перед ней, – мы поймали его.
Адам кивает. «В конце концов», – думает он.
– Что можете сказать о нашем парне? – спрашивает он вместо этого.
Эллиотт вздыхает и вновь перелистывает страницы.
– Характер первого неорганизованного убийства и меньшая осторожность, с которой он избавился от последней жертвы, наводят на мысль об эскалации. Даже принимая во внимание похищение и медленные пытки этих двоих. Что-то изменилось. И это привело его к тому, что он просто выбросил последнее тело, даже не попытавшись его хоть как-то прикрыть. Он больше не утруждается тем, чтобы оставаться в тени.
– Почему?
– Ему дорого время? Перед ним стоит какая-то задача? Цель, которую он пытается достичь?
Адаму припоминаются цифры, накрашенные рядом с телами. Обратный отсчет начался. Уж не пытается ли преступник досчитать до нуля?
Но Кара продолжает говорить:
– Серийные убийцы обычно подпадают под одну из четырех категорий. – Она поднимает руку, отсчитывая их на пальцах. – Первая: одержимые бредовыми галлюцинациями душевнобольные, находящиеся во власти своих психотических срывов. Вторая: люди, исполняющие какую-то выдуманную ими миссию, – у этих есть какая-то четкая цель, обычно избавить мир от определенной категории людей. Третья: убийцы-гедонисты, которые получают удовольствие от самого акта убийства, совершенного из сексуального вожделения, материальной выгоды или просто ради острых ощущений от причинения боли или страха. И, наконец, те, которые помешаны на власти и контроле.
– Не будете же вы оспаривать тот факт, что абсолютно всеми убийцами движет стремление к власти и контролю?
– В какой-то степени да. Но всегда есть первостепенный мотиватор. Что ваш преступник от этого получает?
Теперь, стоило Каре заговорить, как лицо ее оживает. Ясно, что ее прежняя карьера детектива по расследованию убийств доставляла ей удовольствие. И, несмотря на все нежелание Адама соглашаться на эту встречу, все-таки интересно познакомиться с ней как следует. Поближе.
Он знает ее в основном по репутации, их имена частенько звучали вместе. Кара Эллиотт и Адам Бишоп. Два старших детектива-инспектора из двух крупных отделов полиции – и она его прямой конкурент на следующее повышение. Давно уже ходят слухи, что, несмотря на бюджетные ограничения, руководство подыскивает еще одного детектива-суперинтенданта, что Марш не может вечно руководить сразу двумя отделами по расследованию особо тяжких преступлений в одиночку. А Эллиотт – отличный коп. Идеальная кандидатура. Может, даже любимица Марша.