Убийство по алфавиту
Шрифт:
— Отпечатки пальцев есть? — поинтересовался я. Полицейский покачал головой:
— Все досконально обследовали, сэр. Никаких отпечатков.
— А на прилавке? — спросил Пуаро.
— Там их полным-полно, сэр! Отпечаток на отпечатке.
— А отпечатки пальцев миссис Эшер там есть?
— Пока трудно сказать, сэр.
Пуаро кивнул, потом спросил, жила ли убитая на втором этаже.
— Да, сэр. Надо пройти через эту вот заднюю дверь, сэр. Вы извините, я бы с вами пошел, но мне нельзя отлучаться…
Пуаро вошел в указанную нам дверь, а я последовал за ним. За лавкой находилась
Фотографий было всего три. Одна представляла собой дешевенький портрет девушки, с которой мы беседовали днем, Мэри Дроуер. Ясно было, что, идя к фотографу, она надела все самое лучшее. На лице ее застыла тупая, деревянная улыбка, которая так часто обезображивает людей, позирующих перед аппаратом, и заставляет меня предпочитать мгновенные снимки.
Вторая фотография была подороже — нечеткий художественный снимок пожилой седовласой дамы с меховой горжеткой на шее.
Я решил, что это, должно быть, та самая мисс Роза, оставившая покойной маленькое наследство, которое позволило ей завести свое дело.
Третья фотография была совсем старой, выцветшей и пожелтевшей. На ней были изображены стоящие под руку молодые мужчина и женщина в старомодных костюмах. У мужчины в петлице была бутоньерка, и в его позе чувствовалось праздничное настроение.
— Видимо, свадебное фото, — сказал Пуаро. — Смотрите, Гастингс, говорил же я, что она была хороша собой.
Пуаро был прав. Ни старомодная прическа, ни старомодный наряд не могли скрыть того, как красива эта девушка с чистыми чертами лица и одухотворенным взглядом. Я пригляделся к фигуре мужчины. Невозможно было угадать дряхлого Эшера в изящном молодом человеке с военной выправкой.
Я припомнил старого пьяного кривляку, вспомнил усталое, состарившееся в постоянном труде лицо убитой, и мне стало жутковато от того, как беспощадно время…
Из гостиной лестница вела наверх, где было две комнаты. Одна стояла пустая, без мебели, другая, очевидно, служила спальней. Полиция обыскала спальню и оставила все как было. Пара старых одеял на кровати, стопка штопаного белья в ящике комода, кулинарные рецепты в другом ящике, дешевый роман под названием “Зеленый оазис”, пара чулок, душераздирающе блестящих новым дешевым шелком, две фарфоровые безделушки, дрезденский пастушок, изрядно поломанный, и желтая собачка с голубыми пятнами, черный плащ и шерстяная кофта на вбитых в стену колышках — таково было достояние покойной Элис Эшер в мире сем.
Если и остались от нее какие-то бумаги, полиция их забрала.
— Pauvre femme, — прошептал Пуаро. — Идемте, Гастингс, нам здесь нечего делать.
Выйдя на улицу, он минуту-другую поколебался, после чего перешел через дорогу. Почти прямо напротив лавки миссис Эшер находилась зеленная лавка, магазинчик того типа, в котором большая часть товара располагается снаружи, а не внутри.
Пуаро вполголоса дал мне определенные инструкции. Затем он вошел в лавку. Подождав несколько минут, я последовал
Пуаро оживленно беседовал с дородной хозяйкой.
— Убийство ведь случилось прямо напротив вас! Какое происшествие! Как вы, должно быть, потрясены!
Дородной хозяйке явно надоели разговоры про убийство. Они, наверное, шли тут целый день. Она заметила:
— Поскорей бы эта толпа разошлась. На что тут глазеть, не понимаю.
— Вчера вечером здесь все, наверное, было по-другому, — сказал Пуаро. — Быть может, вы даже видели, как в лавку зашел убийца — высокий бородатый блондин. Говорят, русский.
— Что? — встрепенулась хозяйка. — Вы говорите — русский?
— По-моему, полиция его уже арестовала.
— Неужели? — оживленно затараторила хозяйка. — Иностранец!
— Mais oui. [22] Я думал, что вчера вы могли его заметить.
— Ну, времени глазеть по сторонам у меня нет, что правда, то правда. Вечерами работа у нас кипит, и народу немало проходит — с работы домой. Высокий бородатый блондин? Нет, таких я вроде бы тут не видала.
Тут я вступил в разговор.
22
Ну да (фр.)
— Простите, сэр, — обратился я к Пуаро, — но, по-моему, вы не в курсе дела. Мне говорили, что убийца невысокого роста и брюнет.
Последовала интересная дискуссия, в которой приняли участие дородная хозяйка, ее тощий супруг и разносчик — подросток с ломающимся голосом. Они видели никак не меньше четырех невысоких брюнетов, а подросток — высокого блондина, “но без бороды”, как он с сожалением признал.
Наконец, сделав покупки, мы вышли на улицу, так и не сознавшись хозяевам лавки, что ввели их в заблуждение.
— Ради чего мы все это делали, Пуаро? — спросил я с упреком.
— Parbleu [23] , мне важно было понять, мог ли посторонний войти в лавку миссис Эшер незамеченным.
— Почему же вы просто не спросили.., не громоздя одну ложь на другую?
— Ну нет, mоп ami. Если бы я “просто спросил”, как вы выражаетесь, то вообще не получил бы ответа. Хоть вы и англичанин, вам самому невдомек, как реагируют англичане на прямые вопросы. Они неизменно становятся подозрительными и как естественное следствие замолкают. Если бы я стал расспрашивать этих людей, они бы закрылись, как устрицы в раковине. Но стоило мне констатировать нечто необычное и ужасное, а вам вступить со мной в противоречие, как языки немедленно развязались. К тому же мы узнали, что в интересующее нас время у них “дело кипит”, то есть что все заняты своим собственным делом, в то время как на улице оживленно. Наш убийца умело выбрал время, Гастингс.
23
Черт возьми (фр.)