Убийство по-домашнему
Шрифт:
Бетти Лемоу — жертва похищения и убийства, при жизни звезда варьете.
Дядя Герберт — семейный портрет с простреленным глазом.
Маккафферти — полицейский, который не разбирался в психологии ребенка.
Карлтон Черингтон III — джентльмен, чья фотография не соответствовала фамилии.
Арманд фон Гене —
Слаки и Флэшлайт — юные члены Банды.
Питер Десмонд — по странному стечению обстоятельств известный под несколькими другими фамилиями.
Клив Каллахэн — который доказал, что действовал во имя любви.
Алфавит тайного языка мум-мум
а — а
б — буб
в — вув
г — гуг
д — дуд
е — е
ж — жуж
з — зуз
и — и
й — й
к — кук
л — лул
м — мум
н — нун
о — о
п — пуп
р — рур
с — сус
т — тут
у — у
ф — фуф
х — хух
ц — цуц
ч — чуч
ш — шуш
щ — щущ
ь — ь
ы — ы
ъ — ъ
э — э
ю — ю
я — я
Глава 1
— Не говори ерунду, — сказал Арчи Карстерс. — Не могла ведь мамочка потерять индюка весом двадцать фунтов.
— Не могла? — задиристо спросила старшая сестра Дина. — Однажды она потеряла пианино!
Арчи скептически наморщил нос.
— Да-да, потеряла! — вмешалась Эйприл. — Это было тогда, когда мы переезжали с Истгейт-авеню. Мамочка забыла дать новый адрес тем людям, которые должны были перевезти пианино, а поскольку они приехали за ним, когда нас там уже не было, то возили пианино по всему городу. Они рассчитывали на то, что мамочка позвонит в транспортную фирму. Но мамочка потеряла листок с названием и адресом, поэтому ей пришлось звонить во все транспортные фирмы, которые значились в телефонном справочнике, пока она не попала наконец в нужную.
Воцарилось молчание.
— Мамочка вовсе не рассеянная по своей натуре, — наконец сказала Дина. В ее голосе звучала тревога. — Просто у нее слишком много забот.
Трое малолетних Карстерсов сидели на балюстраде крыльца перед домом, выставив голые загорелые ноги на предвечернее солнце. Со второго этажа большого старого дома доносился приглушенный стрекот пишущей машинки, работающей с рекордной быстротой. Мариан Карстерс — она же Кларк Камерон, она же Эндрю Торп, она же Дж. Дж. Лейн — заканчивала свою очередную детективную повесть. Когда она закончит это произведение, то позволит себе денек отдохнуть, сходит к парикмахеру и купит подарки троим детям. С легкомысленным мотовством сводит их в ресторан пообедать и купит им билеты на самый интересный спектакль в городе. А на следующий день снова сядет писать очередную детективную повесть.
Таков был привычный образ жизни, уже хорошо известный
День был теплый, сонный. Перед домом простиралась поросшая лесом долина, погруженная в слабую дымку. То здесь, то там среди деревьев поблескивали крыши, хотя их было немного. Мариан Карстерс выбрала этот дом именно по причине его уединенности и тишины. Их единственными ближайшими соседями были Сэнфорды, занимающие розовую виллу в псевдо-итальянском стиле, отделенную пустым участком, несколькими деревьями и высокой живой изгородью.
— Арчи, — внезапно сказала Эйприл мечтательным голосом, — загляни в коробку для сахара.
Арчи страстно запротестовал. Эйприл было двенадцать лет, а ему только десять, однако это не повод, чтобы он был у нее на побегушках. Если ей хочется, она сама может заглянуть в коробку для сахара. В заключение всего этого вывода он спросил:
— Зачем?
— Затем, — ответила Эйприл.
— Арчи, — решительно сказала Дина, кладя на чашки весов авторитет своих четырнадцати лет. — Одна нога здесь, другая там!
Арчи простонал, но подчинился. Он был маленький для своего возраста, с непокорными темно-русыми волосами и лицом, которое каким-то чудом выражало одновременно невинность и нахальство. За исключением пяти минут непосредственно после купания, Арчи всегда был чуточку чумазым. Сейчас у него вдобавок были развязаны шнурки кедов и красовалась небольшая дыра на колене вельветовых штанов.
Дина в свою пятнадцатую весну заслуживала ядовитого определения, которое для нее придумала Эйприл: «ядреная девка». Высокая, хорошо сложенная, с буйными и пушистыми волосами, огромными карими глазами и симпатичным личиком, то улыбчивым, то серьезным — когда ей нужно было воспользоваться авторитетом старшей сестры. Она с шиком носила ярко-красную юбочку, клетчатую блузку, зеленые гольфы и запыленные коричневые тапочки.
Эйприл была маленькая и на первый взгляд хрупкая. Волосы у нее были гладкие и светлые, глаза такие же большие, как у Дины, но серо-голубые. Все говорило о том, что из нее вырастет красавица, но еще больше о том, что она вырастет особой очень ленивой. Эйприл знала об этом. На ней были белоснежные брюки и блузка, красные босоножки с завязками вокруг щиколоток, а в волосы она вплела пурпурный цветок пеларгонии.
Звук, похожий на топот скачущего галопом жеребца, еще издали проинформировал сестер, что Арчи возвращается. С громким возгласом мальчик выбежал из дверей и одним прыжком снова оказался на балюстраде.
— Я положил индюка в холодильник! — воскликнул он. — Откуда ты знала, что он в коробке для сахара?
— Метод дедукции, — ответила Эйприл. — Когда сегодня утром мамочка положила доставленные продукты в кладовку, я обнаружила пакет с сахаром в холодильнике.
— Вот что значит иметь голову на плечах! — сказала Дина. Она вздохнула. — Ах, если бы мамочка снова влюбилась! Нам бы пригодился мужчина в доме.
— Бедная мамочка! — вздохнула Эйприл. — У нее вообще нет никакой личной жизни. Она одна-одинешенька на всем белом свете.