Убийство по-джентельменски
Шрифт:
— А отпечатки пальцев? — спросил Смайли. — Что удалось обнаружить?
— Отпечатки самого Роуда повсюду. Но были и другие, смазанные и испачканные кровью, оставленные, по всей видимости, рукой в перчатке.
— Их оставил убийца?
— Они точно были оставлены до того, как к телу прикоснулся Роуд. Местами отпечатки Роуда частично перекрыли следы пальцев в перчатке.
Смайли ненадолго задумался и замолчал.
— Те экзаменационные работы, из-за которых он вернулся. Они действительно были ему так нужны?
— Да. По крайней мере, как понял я. Хотя, вероятно, все относительно.
— Хорошо, но зачем он вообще взял их с собой к Филдингу?
— А он и не брал. Всю вторую половину дня он проводил письменный экзамен и закончил только около шести часов. Поскольку сразу к себе домой он не собирался, то сложил работы в портфель и попросил одного из учеников — старосту корпуса по фамилии Перкинс — доставить его к Филдингу на дом. Перед ужином Роуду еще нужно было закончить кое-какие дела в храме, в котором ему выпало дежурить всю неделю.
— Тогда где же он переоделся?
— В учительской гардеробной, рядом с общей комнатой корпуса. Ею пользуются, по большей части тренеры спортивных команд — многие живут довольно далеко от Карна.
— Парнишка, который доставил портфель домой Филдингу. Что можно сказать о нем?
— А мне почти нечего добавить к уже сказанному. Фамилия — Перкинс. Он староста корпуса, который курирует Филдинг. Тот сам с ним поговорил. История, рассказанная Роудом, полностью подтвердилась… Кураторы корпусов… Они здесь очень ревностно относятся к своим подопечным, знаете ли… И уж, конечно, не любят, когда им начинают задавать вопросы грубияны — полицейские вроде меня.
Ригби произнес это с неприкрытой досадой.
— Ясно, — отозвался Смайли, понимая, что ничем не в силах помочь, а потом спросил: — Как вы объясните содержание письма?
— Боюсь, что не только письмо требует объяснений. Смайли быстро вскинул на него взгляд.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, — ответил Ригби очень медленно, — что миссис Роуд за последние несколько недель совершила несколько весьма странных поступков.
Глава 4
Обыватели и преподаватели
— Миссис Роуд не принадлежала к англиканской церкви, как вы, вероятно, уже поняли. У нас в Карне вообще мощная нонконформистская община. Сказать вам правду, — добавил Ригби с легкой усмешкой, — к ней принадлежит и моя жена.
Пару недель назад наш преподобный зашел ко мне поговорить. Это было уже вечером. Примерно в половине седьмого. Я собирался домой, сказать по правде. Вот он и пришел прямо сюда, сел в то кресло, где сейчас сидите вы. Он у нас мужчина видный и рослый, наш священник. Хороший человек. Приехал сюда с севера, откуда родом миссис Роуд. Его фамилия Кардью.
— Тот самый мистер Кардью, упомянутый в письме?
— Именно. Он хорошо знал семью миссис Роуд еще до того, как они с мужем перебрались сюда. Гластоны очень популярны на севере, и мистер Кардью весьма обрадовался, узнав, что Стелла Роуд — дочь мистера Гластона. Так уж был доволен. Миссис Роуд стала регулярно приходить к нему в молельный дом, и здесь это всем пришлось по душе. Моя жена-то
— А что ее муж? Он тоже приходил с ней? Тоже был нонконформистом?
— Да, был когда-то. Она сама рассказывала мистеру Кардью. Мистер Роуд родился и воспитывался на севере в Брэнксоме, а вся его семья принадлежала к неофициальной церкви. Так, между прочим, мистер и миссис Роуд впервые познакомились, если я правильно понял — в молельном доме Брэнксома. Бывали когда-нибудь в тех местах? У них молельный дом даст сто очков вперед любой церкви. Настоящий храм и стоит на высоком холме прямо над морем.
Смайли отрицательно помотал головой, и карие глаза Ригби некоторое время в задумчивости взирали на него.
— На вашем месте я бы туда съездил. Непременно, — сказал он. — Однако, перейдя на работу в Карн, мистер Роуд принял англиканскую веру. И даже пытался уговорить жену последовать своему примеру. В школе англиканцы очень сильны. О Роудах мне тоже рассказала жена. Как правило, я запрещаю ей распространять слухи. Все-таки она из семьи полицейского. Но она обо всем узнала лично от Кардью.
— Понятно.
— Так вот, Кардью пришел поговорить со мной. Он был страшно взволнован и обеспокоен. Не знал, как ему быть, и решил поговорить со мной как с другом, а не как с представителем власти. — Ригби скорчил кислую гримасу. — Но когда люди приходят ко мне как к другу, я точно знаю, что нужен им прежде всего в роли полицейского. И он рассказал мне эту историю. В тот день к нему наведалась миссис Роуд. Он как раз уезжал в гости к одному фермеру в окрестностях Окфорда и домой вернулся в половине шестого или около того. А потому миссис Кардью пришлось развлекать гостью беседой до возвращения мужа. Миссис Роуд была бледнее полотна и сидела в напряженной позе у камина. Как только преподобный приехал, миссис Кардью оставила их одних, а миссис Роуд начала говорить о своем муже. — Он помедлил. — Она заявила, что мистер Роуд собирается ее убить. Одной из долгих зимних ночей. У нее было что-то вроде идеи фикс — ее непременно убьют долгой зимней ночью. Кардью поначалу не принял ее слов всерьез. Но, немного обдумав ситуацию, решил сообщить мне.
Смайли не сводил с него пристального взгляда.
— Он никак не мог взять в толк, почему у нее возникла такая фантазия. Ему даже показалось, что она несколько не в себе. Он человек вполне приземленный, даром что священник. И, думаю, повел себя с ней чересчур жестко. Он так и спросил, с чего она вбила себе в голову столь нелепую мысль, а она расплакалась. Не устроила громкой истерики, а начала тихо лить слезы. Тогда он постарался успокоить ее, обещал помочь, еще раз поинтересовался, откуда у нее взялась подобная идея. Но она не ответила. Встала, подошла к двери, в отчаянии покачала головой. Вроде бы хотела сказать что-то еще, но промолчала и просто ушла.