Убийство по расписанию. Завещание для всех желающих
Шрифт:
Приехав домой, Гуров лег спать. Дела делами, а восстановить силы после бессонной ночи и утомительного перелета важнее.
Разбудил его телефонный звонок. Это был генерал Орлов.
– Долго ты еще прохлаждаться собираешься? – вместо приветствия выдал он.
– Который час? – спросонья Гуров не сообразил, что вопрос генерала относится не к конкретному времени, а к дате возвращения.
– Четверть двенадцатого, – машинально ответил генерал. – Ты спишь, что ли?
– Уже встаю, – ответил Лев Иванович и сбросил с себя одеяло, чтобы быстрее проснуться.
– Вот это да! У
– При чем тут тихий час? – не понял Гуров.
– А как, по-твоему, это называется? Какая разница во времени с Новосибирском? Четыре часа, не так ли? Это получается, у тебя четверть четвертого, – принялся за вычисления Орлов. – Тихий час и есть. Чем ты там всю ночь занимался?
– Я в Москве. – Гурову едва удалось вклиниться в монолог начальника.
– В Москве? Так чего же молчишь? – В голосе Орлова послышалось облегчение. – Гони в управление. Тут твой подопечный бузу поднял. Добивается, чтобы его отпустили. Через адвоката, между прочим, требует.
– С чего вдруг буза? – поинтересовался Гуров.
Он спешно одевался, придерживая телефон возле уха.
– Без понятия. В шесть утра дежурный меня обрадовал, – сообщил сыщику Орлов. – Так что не одному тебе поспать не дали.
– Скоро буду, – пообещал Гуров.
– Пока едешь, придумай причину, по которой ты имеешь право оставить задержанного под стражей, – приказал ему Орлов. – И посущественнее. Адвокат Разделкину достался молодой, но рьяный. – Генерал прервал разговор.
Гуров наскоро оделся и поехал на Петровку.
Там его уже ждал адвокат Разделкина. Он представился Леонидом Александровичем Симакиным, предъявил документы и тут же потребовал объяснений. Дескать, на каком основании мой подзащитный все еще находится под стражей?
– Сбавьте тон, гражданин Симакин, – осадил молодого адвоката Гуров. – Если вы хотите обсудить проблемы своего подзащитного, то ждите, вас пригласят.
Полковник прошел мимо стушевавшегося адвоката, кивком поздоровался с дежурным и направился в кабинет. Там он устроился за рабочим столом и включил компьютер. Причин для задержания Разделкина у него не было, но стоило ли раскрывать карты перед адвокатом?
В первую очередь Гурову необходимо было решить, надо ли держать Разделкина под стражей и дальше. Все улики против него являлись косвенными, вину по ним не докажешь. Любой, даже желторотый адвокат сумеет правильно построить защиту и полностью снять обвинения со своего клиента. Держать Разделкина под замком только потому, что нет другого подозреваемого? Не особо красивый ход.
Гуров не верил в то, что он убийца, а отпускать его желания не имел. Почему? На этот вопрос он определенного ответа дать не мог. Его останавливало что-то такое, объяснения чему у сыщика пока не было. Но оно могло появиться позже.
«Значит, нужно найти причину, – подумал полковник. – Можно использовать новые обстоятельства, раскрытие второго преступления. Не исключено, что оно связано с первым. Может ли Разделкин быть причастным к убийству Сушко? Этот вопрос я до сих пор не рассматривал по той причине, что не особо верил и в то, что
Он потянулся к телефону внутренней связи и попросил дежурного пригласить к нему в кабинет адвоката Симакина. Тот явился с надутым лицом и с кучей претензий, минут двадцать разглагольствовал о правосудии и нарушении норм правопорядка. Лев Иванович его не останавливал, дал возможность покрасоваться в начале беседы. Наконец пыл адвоката иссяк, он опустился на свободный стул, застыл и устремил взгляд точно в глаза полковника.
– Пошумели? Отлегло? – мягко, по-отечески поинтересовался Гуров.
– Я защищаю интересы клиента, – с пафосом заявил адвокат.
– Повезло ему, – произнес полковник, не особо скрывая иронию.
– Возможно, вы так не считаете, но это соответствует действительности, – не удержался от бравады адвокат. – Я пришел выяснить, на каком основании вы держите моего подзащитного в камере предварительного заключения, не предъявляя ему обвинения.
– Вам хотелось бы, чтобы я их предъявил? – Голос Гурова звучал совершенно спокойно, ровно.
– У вас есть что предъявить? – с удивлением осведомился адвокат. – Насколько мне известно, прямых доказательств, а также чистосердечного признания моего подзащитного у вас нет.
– Признания и прямых доказательств нет, а основание для продления содержания подозреваемого под стражей имеется, – ответил на это сыщик.
– Вот как? Вчера еще не было, а сегодня есть? – Голос адвоката пошел вверх. – Могу я поинтересоваться, откуда оно появилось?
– Разумеется, можете, – вежливо ответил Гуров. – Первого сентября сего года в городе Новосибирске был убит начальник службы безопасности крупного банка Николай Сушко. Его тело было обнаружено в цистерне с мазутом, стоявшей в тамошнем железнодорожном депо.
– А при чем здесь мой подзащитный? – спросил Симакин.
– Пока не знаю, – ответил Гуров и развел руками. – Я ведь всего четыре часа назад вернулся из служебной командировки в город Новосибирск. Сами понимаете, заняться проверкой новых фактов не имел возможности по объективным причинам.
– Вы предполагаете, что мой подзащитный имеет отношение к смерти Сушко? – медленно произнес адвокат.
– Следствие покажет, – уклонился от прямого ответа сыщик.
– Что дает вам основания считать моего подзащитного виновным в смерти Сушко?
– На этот вопрос я отвечать не обязан, так как следствие еще идет, многие аспекты дела требуют тщательной проверки. Но так и быть, сделаю исключение. Дело в том, что профессор Шанин, убитый первого октября этого года, и начальник охраны Сушко, погибший месяцем раньше, имели между собой продолжительное знакомство. Незадолго до смерти они возобновили общение посредством телефонных переговоров.
Это известие повергло адвоката в ступор. Гуров чуть ли не физически ощущал, как работает мыслительный аппарат этого господина. Тот лихорадочно соображал, какой статьей закона может воспользоваться, чтобы предоставить своему подзащитному свободу, которую наверняка тому пообещал. Полковник наблюдал за данным процессом с откровенным наслаждением.