Убийство по расписанию. Завещание для всех желающих
Шрифт:
– Почему именно гений? Простой программист, – стоял на своем Еремин.
– Сказано же, любой сложности. Или тебе и это ни о чем не говорит? – произнес Крячко.
– Думаю, Стас прав, – вклинился в разговор Гуров. – Ты, Еремин, не учитываешь один существенный факт. Мы не знаем, что именно произошло девятнадцать лет назад в институте. Нам известно лишь то, что это событие привело к четырем насильственным смертям. Мы не можем сказать, был ли Хватов причастен к данной трагедии, не сам ли он всю четверку на тот свет отправил!
– Об этом
– Значит, действуем так, – подытожил Гуров. – Встречу Хватову назначаем на предмет его профессиональной деятельности. Денег за работу нужно посулить столько, чтобы он наш заказ в приоритет поставил, а не отфутболил в конец очереди. От хорошего заработка ни один уважающий себя программист не откажется. Мы встречаемся с Хватовым, сообщаем ему о цели визита, если он начинает артачиться, работаем по схеме «добрый полицейский – злой полицейский». Если и это не срабатывает, то придется нам действовать по обстоятельствам. Но ни в коем случае нельзя давать ему времени на раздумья.
– Это в смысле, чтобы он круче нашей стратегию не успел разработать? – спросил Еремин.
– Именно так, – подтвердил Лев Иванович его догадку.
– Кто звонить будет? – спросил Крячко.
Гуров и Еремин переглянулись, одновременно кивнули и устремили взгляд на Стаса.
Тот вздохнул, почесал затылок и произнес:
– Как и всегда, все сливки достаются Стасику.
Глава 11
– Давай, Виталик, соображай, думай. Ты же программист, просчитай варианты!
– Да чего вы от меня хотите? Не при делах я. Мы люди маленькие, куда нам до профессоров!
– Ты хвостом-то не крути, не в твоих интересах. Лучше мозги напряги, они тебе для этого и дадены!
В маленькой кухоньке расположились трое сыскарей и хозяин квартиры Виталик Хватов, который и назначил эту встречу. Полковник Крячко позвонил ему с мобильного телефона, представился сотрудником службы безопасности головного офиса солидного банка. Он заявил, что для Хватова есть деловое предложение от совета директоров, сообщил, что тот был выбран по рекомендации уважаемых людей, в числе которых назвал профессора Моховицкого, и поинтересовался, когда они могут увидеться.
Хватов взял паузу, сказал, что перезвонит. Крячко рта не успел раскрыть, как компьютерный гений отключился. Десять минут трое сыскарей пребывали в нервном напряжении. Что в это время делает Хватов? Звонит в головной офис банка? Связывается с Моховицким? Пробивает мобильник Крячко? Почему они не предусмотрели такой поворот событий? Ведь знали, что не с продавцом мороженого дело имеют.
Но им повезло. Хватов позвонил только профессору Моховицкому, поболтал с ним о том о сем, поинтересовался, стабильно ли работает программа, которую он недавно усовершенствовал, а потом как бы между делом спросил про рекомендации для службы безопасности банка.
Надо отдать должное сообразительности
Крячко он перезвонил сам, как и обещал. Встречу назначил на своей территории. Сказал, что у него сложный проект в работе, вырваться не сможет, но если господин Остроухов – так представился Крячко – действительно заинтересован в общении с ним, то может подъехать по такому-то адресу.
Попав в квартиру Хватова, сыскари комедию ломать не стали, обступили Виталика с трех сторон и начали вопросами заваливать, прямо как на перекрестном допросе. Компьютерный гений от неожиданности растерялся. Опыт общения с людьми из правоохранительных органов у него нулевой, отсюда и результат.
– Гражданин Хватов? Уголовный розыск, Москва.
– Уголовный розыск, Новосибирск. В доме кто-то еще есть?
– Документы предъявляем, личность удостоверяем.
– Ничего не трогать, руки на стол. Говорим и показываем. Где документы храним?
– Так! Гражданин Хватов Виталий Геннадьевич, все сходится.
– Точно он?
– По документам он и есть.
– Тогда поехали?
– Поехали.
Хватов только головой вертеть успевал. Сыскари носились по комнате, переворачивали подушки, открывали шкафы, выдвигали ящики и все время что-то говорили. От мельтешения трех фигур по малогабаритной квартире у Хватова голова пошла кругом.
Он растерянно следил за происходящим и не мог вымолвить ни слова, точно в ступор впал, но когда услышал слово «поехали», понял, что молчать больше нельзя, и заявил:
– Стойте! Куда поехали? Что вообще здесь происходит?
– Что происходит? Это ты нам скажи, что произошло в институте ядерной физики! – бросил пробный камень Крячко.
– А при чем тут институт? Я там сто лет не работаю. – В голосе Хватова появились нотки облегчения.
Сейчас эти мужики во всем разберутся, принесут ему извинения и оставят его в покое. Но он просчитался.
– Не сто, а девятнадцать лет, – уточнил Гуров. – Как раз этот период деятельности НИИ нас и интересует. Вспоминайте, гражданин Хватов. Где и когда вы последний раз видели гражданина Шанина Евгения Ивановича?
– Шанина? Вот вспомнили. Я с ним сто лет…
– Отставить гиперболы! – грубо оборвал Хватова Крячко. – Говорить только по существу дела. Опираться лишь на конкретные факты.
– Какие еще гиперболы? – машинально спросил Хватов.
– Оборот речи. С древнегреческого. Означает чрезмерность, избыток, преувеличение, – перечислял Еремин. – Стилистическая фигура явного и намеренного преувеличения, с целью усиления выразительности и подчеркивания сказанной мысли.
– Вы это о чем? – Хватов растерялся больше прежнего.