Убийство ради чужих амбиций

Волк Илья

Перед ним стояла железная дверь, грозная и непреклонная, словно стражник врата в недоступное царство. Ее массивность и тяжесть взывали к силе и надежности, создавая впечатление неприступности. Поверхность двери, покрытая слоем ржавчины, словно хранительница секретов, отражала свою историю в каждом изгибе и шраме. Железные пластины, окрашенные временем в глубокий оттенок меди и патину, придавали двери атмосферу древности и силы.

Дверь открыл мужчина намного крупнее Артема весь в бинтах и ссадинах. Тёма сразу не разобрался, кто это такой, но через мгновение он прозрел:

–

Большой Ян? – удивился парень. – Кто тебя так отделал? Мои слова кто-то услышал или так совпало?

Ян просто указал Артёму в сторону комнаты, где сидел Кирюха и пошёл за Тёмой:

В квартире стояла атмосфера небрежности и полной свободы. Воздух пропитан запахом табака и мускусных ароматов, а по всему пространству расползался легкий слой пыли, словно отражение их беззаботного отношения к уборке.

Мебель выглядела старомодно и изношено, с пыльными полками и тающей обивкой на диване. Предметы одежды разбросаны повсюду, создавая беспорядок, но в то же время придавая комнате особый шарм и характер. Под стопами скрипел пол, будто напоминая о прошедших годах и историях, которые пронизывали эти стены. Одежда, выброшенная на стулья и пол, создавала впечатление, будто комната была переполнена энергией и движением. Нетерпеливые следы недавних шагов оставались на пыльном полу, словно тайными символами пройденных моментов.

На столе стояли осколки прежних ужинов: горы грязной посуды, оставшиеся от быстрого питания или запоздалого кулинарного эксперимента. Расплывшиеся капли кофе на столешнице свидетельствовали о спешке и неустроенности, в которой жили эти два мужчины.

Стены были украшены постерами, с изображениями их любимых фильмов и музыкальных групп. Портреты и фотографии, висящие неровными углами, свидетельствовали о их дружбе и приключениях, которые они разделяли вместе.

Эта квартира отражала их характеры и жизненные принципы: они предпочитали свободу перед порядком, независимость перед скукой. Здесь они чувствовали себя свободными, несмотря на хаос, который царил вокруг.

– Привет, Киря. – зашёл в гостиную гость.

– Я догадывался, что ты придёшь. – улыбнулся Кирилл с перебинтованной ногой. – А вот Большой Ян уверял меня, что стоит искать другого человека.

– А что с вами случилось? Кому вы дорогу перешли? – полюбопытствовал Тёма.

– Ой, Артёмушка, смеяться будешь.

– Да рассказывай уже.

– Тусовались мы около гаражей. Собирали со шпаны должки. Кушали лаваш тетки Оли. Не жизнь, а сказка. Ничего не предвещало беды, как на меня выскакивает огромная собака. – замолчал Кирюха на недлительный период. – А дальше знаешь что?

– Не знаю. – с каменным лицом ответил Артём.

– Мы убегаем. Эта собака цепляет меня за ногу. Ян сразу же бьет собаку, чтобы она меня отпустила. И казалось бы, истории конец. Но тут выбегает хозяин собаки из-за угла. Да не один, а с двумя дружками и лупят Большого Яна в шесть рук.

– Не слишком смешная история. – ответил Ян.

– Ну да, тогда было не до смеха. Хорошо, что только тебя били…

– Ладно, очень интересно. Я по поводу дела. – резко перевёл тему Артём. –

Сколько я получу и что делать?

– Дело переносится на неопределённый срок.

– Почему?! – вспрыгнул с дивана гость.

– Во-первых, – показал один палец Кирюха, – объект кражи не у Щупальцы сейчас. А во-вторых, – показал ещё и второй палец Кирилл, – ты нас видишь? Мы дофига дееспособные сейчас по-твоему?

– Понятно, пока.

– Да стой же, если деньги надо, то дела найдутся. Присядь снова, поговорим.

– Только сразу. Сразу к делу. Без воды. – громко и с паузами ответил Артём.

– Зачем деньги нужны?

– Тебе какое дело?! Я же сказал сразу к делу! – закричал Тёма.

– Ладно-ладно. Видишь ли, Большой Ян не может сейчас ходить выполнять мои поручения. – почёсывая репу заговорил Кирилл. – А ты можешь. Плюс ты вроде подраться можешь в случае чего, занимался насколько я помню боксом. Ну там несложно, чаще просто со мной тереться по району. Иногда долги выбивать.

– И долго это будет продолжаться?

– Ну, наварное, хм… Кстати, что тебе врачи сказали?

– Месяц гипс не снимать. – низким голосом проговорил самый крупный в комнате.

– Да ты чекнулся? Ты с голоду умрешь за месяц! Чтобы через две недели был в строю как огурчик.

– Нет, у меня отпуск. Ну или больничный. А если я умру, то и тебе долго гулять не придётся. – улыбнулся Ян.

– Ладно, Тёма. По поводу оплаты. Она будет не фиксированная, а такая. – заметусился Кирюха. – По мере работы. Понимаешь?

– Да.

– Пошли сейчас по шаурме заточим. А ты можешь идти дома отлеживаться. – переключился на Яна Кирилл.

– Ну пойдём. И ещё. – взял за плечо Кирюху Тёма. – Я бы к тебе ни за что не пошёл. Мне просто нужны хоть какие-то средства, а из-за плохой трудовой не хотят брать.

– Конечно, брат. – ответил он и посмотрел на уставшую от постоянной эксплуатации обувь Артема. После достал ближайшую пару обуви и всунул новому работнику в руку. – Держи. В качестве аванса за лояльность.

– Спасибо большое. – растрогался Артем. В его воспоминаниях ему давно никто не делал приятных и неожиданных подарков.

– Да не обольщайся. Люди рядом со мной не могут ходить в сандалиях, лаптях и ужасных кроссовках.

Два парня вышли из подъезда и направились к ларьку с говорящим названием «Папа жарит». Весь ларёк украшен плакатами с едой. Аппетитными лавашами и кусочками мяса. Над окошком располагается красивая трёхмерная надпись. А в самом окошке не папа жарит. А молоденькая татарка у плиты:

– Здесь, брат, лучшая шаурма в городе.

– Кирюха, я на тебя работаю. Временно. Не надо делать вид, что мы очень близки.

– Держи, не испачкайся. – протянул плотно завёрнутую шаурму своему собеседнику Кирилл. – Мы с тобой в одной лодке на ближайший месяц. Сейчас покушаем и пойдём кое-куда.

– Куда? – переключил внимание с еды Тёма.

– Малолетних придурков трясти, которые в долги влазят под проценты. Потеха отличная будет от лиц, когда мы подойдём.

– Бить же их не придётся? – с белым лицом поинтересовался Артём.