Убийство в Касатоновке
Шрифт:
– О том, что в болотах живут страшные существа похожие на людей известно всем местным жителям.
– Сказал с равнодушным видом Кузьма.
– Об этом знают и староверы и те, кто остался здесь жить после ликвидации леспромхоза.
– Как вы думаете, погибший Заварзин знал о том, что в болотах живут люди-звери, которых некоторые называют снежным человеком?
– Капитан подал Кузьме Ивановичу фотографию растерзанного трупа Заварзина. Мужчина взял её в руки и долго рассматривал, потом осторожно положил на стол и сказал.
– Заварзин был осведомлён о том, что в болотах живут страшные люди. Более того, он работал проводником, когда сюда приезжал какой-то учёный из Америки.
– Следствию
– Так Морозов Валентин Павлович в курсе дела. Он что вам ничего не рассказал. Вы же его только что допросили. Морозов тоже несколько раз водил приезжих в тайгу.
– Искренне удивился Кузьма.
– Мы с ним ещё поговорим, а сейчас будьте добры расскажите, что об этом знаете сами.
–
Кузьма Иванович уселся на скамью, сложил на животе руки и стал важно рассказывать.
– Шесть лет назад в Касатоновку вдруг заявился бывший директор леспромхоза Борис Дмитриевич Красов. Он из семьи волжских немцев. Его родителей сослали сюда во время Отечественной войны. Когда Союз развалился и леспромхоз перестал функционировать, Красов со своей семьёй уехал в Германию, а шесть лет назад вдруг снова вернулся в наши края.
– Кузьма многозначительно осмотрел присутствующих и продолжил, нажимая в словах на ударение.
– Приехал-то Борис не один, а привёз с собой какого-то американского учёного. Говорили, он биологическими науками занимается. Звали его просто Вэнс. С их языка это слово переводится как болото. Он и приехал к нам, чтобы изучить наше дремучее болото. Он сказал, что наше болото существует больше десяти тысяч лет. Как ледник растаял, так оно и появилось. Вэнс так сказал, но я не понимал, какой такой ледник мог растаять.
– Значит, вы ему тоже помогали? По все видимости вас попросил об этом бывший директор леспромхоза Красов?
– Они мне дали денег и потребовали проводить на болото. Я согласился, но только с условием показать, где начинаются тропы вглубь марей. Потом я рассказал им, что болото хорошо знает Заварзин и директор нанял бывшего плотогона в проводники. Тот легко согласился, потому что платили хорошо, а работы в леспромхозе давно не было. Все мы тут жили тайгой, рыбалкой да подсобным хозяйством и сейчас мало что изменилось.
– Так вы Кузьма Иванович водили путешественников на болото?
– Водил. Я им показал три тропы вглубь марей. На этих тропах установлены вешки и по ним, можно дойти до ближайших островов. Я им сказал, что не могу сам соваться на болото, потому что меня там сразу заграбастают злые духи водяного царства. Они поверили и отступились от меня и сразу же позвали на работу Заварзина.
– Кузьма после гнетущего молчания сказал тихим голосом.
– Теперь Колька ничего не расскажет. Ему не надо было вновь соваться на болото, хотя он каждый год переплывал через реку или переходил по льду и что-то там делал. Однажды он мне сказал, что ходит только на край болот, что рыбачит на ключе, который берёт начало из болот и проводит только одну охоту на зверя, но всегда удачную. Я ему верил. Николай никогда не хитрил, но куда водил тех двух, о которых я рассказал, он мне не рассказывал. Очевидно, деньги заставили его молчать?
– Предположил допрашиваемый.
Когда местный житель Кузьма Иванович вышел из опорного пункта, вновь пригласили охотника Морозова.
Морозов штатный охотник охотуправления, после распада Союза переехал жить в Касатоновку, ближе к своим охотничьим угодьям, отведённым ему управлением ещё при Советском Союзе. Лет пятнадцать уже живёт Морозов в деревне.
Валентин Павлович вошёл в помещение и сразу же сел на предложенный стул. Сейчас охотник выглядел более уверенно, признаков волнения не наблюдалось
– Мне нужно задать вам Морозов несколько вопросов по поводу убийства Заварзина.
– Сказал капитан прокуратуры.
– Я знаю, что у вас существует твёрдое алиби, и вы за последние дни не покидали своего дома. Однако нам стало известно, что вы скрыли от следствия тот факт, что шесть лет назад уже занимались поисками странных человеческих следов и водили в тайгу двух не менее странных туристов граждан Германии и Америки.
– Так Красов бывший наш директор леспромхоза. Это он привёз сюда американского путешественника. Кстати этот америкашек разговаривал на чистом русском языке, хотя и по-американски балаболил и на немецком шпрехал, когда что-то нужно было скрыть от окружающих. Мне позже Красов сказал, что этот Вэнс в Америку удрал во время перестройки. Вначале в Израиль уехал, а оттуда в Америку перебрался. Говорят во время Перестройки и после развала Союза на Запад миллионы ушлых людишек перебралось.
– Морозов умыкнул огорченно и продолжил рассказывать.
– Я видел их туристические путёвки, и лицензия на отстрел медведя у них была. Кто же в районе откажет бывшему директору леспромхоза?
– Ответил Морозов и вновь разволновался, даже поднялся на ноги и приблизился к столу, за которым сидели офицеры милиции.
– Это видно Кузьма вам напомнил о тех моих маршрутах в тайгу. Так мы туристов всегда провожаем, если у них есть лицензия на отстрел зверя и избушки им предоставляем для ночлега и отдыха. Тут всё законно, нас обязывает охотуправление оказывать помощь туристам охотникам и рыбакам и деньги за это оплачивают. Такие турпутёвки не малых денег стоят иностранцам.
– Так почему же вы их сопровождали в те места, где раньше видели след снежного человека?
– Спросил участковый.
– Они мне сказали, что где такой след имеется, там обязательно медведь живёт. Я же вам рассказал, что раньше встречал в тайге такие странные следы. Красов, он ушлый мужик и всё знает о нашей тайге, поэтому и привёз сюда этого еврея американца Вэнса. Это Вэнс настоял, чтобы я показал те места, где видел следы диких людей, но он не называл их снежными людьми, а говорил, что это гибриды людей и медведей. Я в этих гибридах совсем не разбираюсь, вот и повёл, чтобы показать жуткий человеческий след. Я раньше, как только увижу такой след, сразу же ухожу от него подальше. Не по себе становится от таких огромных отпечатков. Но самого владельца жутких паклей ни разу не встречал, но что он ходит прямо, как человек, вопросов не возникало.
– Нашли след, сопровождая туристов?
– Задал очередной вопрос капитан.
– А как же? Конечно, нашли. Причём следы были свежие и уходили в сторону как раз Больших болот. Я им три места показал, где следы выходят из болот или теряются в мари. После чего они больше ко мне не обращались. Целый месяц жили в деревне и по тайге, их водил Заварзин или Кузьма Иванович. Они покинули нашу деревню как-то странно. Никто не видел, как они уплыли в сторону райцентра, но в какой-то день лодки не стало, и больше их посудина не появлялась на нашей пристани.
Прокурорский работник долго копался в бумагах и наконец, задал очередной вопрос Морозову Валентину Павловичу.
– Вы ни разу не водили туристов по тропам болот?
– Нет, не водил. У меня опыта нет такого, чтобы по болотам шастать, хотя плоскоступы мне ещё лет десять назад старик Заварзин, отец Колькин, смастерил. Он сказал, что во время войны в Белорусских болотах, такие плоскоступы на всю роту делал и ни один красноармеец не утонул в трясине.
– Скажите Морозов, вам что-нибудь рассказывали туристы о тех самых болотных монстрах, которых разыскивали в ваших краях целый месяц?