Убийство в обществе коллекционеров
Шрифт:
Ведь слово «Mithra» состоит из шести букв, к тому же он вспомнил о жетоне, обнаруженном в бумажнике убитой: там тоже была выгравирована цифра 6. Айвори нажал шесть раз на шестерку, потом проделал то же самое с другими кнопками от единицы до шестерки, а затем то же самое, только в обратном порядке — от шестерки до единицы. Наконец раздался тихий звонок — замок разблокировался и при повороте ключа открылся.
Хранилище представляло собой целиком замкнутое пространство. Рядом с входом помещался электрический переключатель — его повернули, и зажегся свет. Лампы, расположенные по периметру хранилища через
Между тем, судя по некоторым табличкам, здесь хранились подлинные сокровища! «Тавроболий, [18] VIII в. до Р.Х.», «Бой Митры с быком, II в. до Р.Х.», «Митра во фригийском колпаке, [19] X в. н. э.», и так далее.
— Может, произошло ограбление? — спросил сам себя старший инспектор. — Хотя взлома не было, вор мог проникнуть сюда таким же образом, как и мы…
— Или же по пока непонятной нам причине Катерина Ховард сама решила все убрать подальше, — предположил сэр Малькольм. — Во всяком случае пропажа столь внушительной коллекции явно связана с трагической смертью ее владелицы.
18
Тавроболий — обряд жертвоприношения быков, введенный в Риме при Антонинах в связи с распространением культа сирийских и персидских божеств и, в особенности, персидского бога солнца Митры и фригийской Кибелы.
19
Фригийский колпак — символ свободы.
— Может, ее даже пытали, чтобы отнять ключ и узнать секретный код, — с ужасом высказал свое подозрение старший инспектор.
Так, томясь в догадках и предположениях, они вернулись в кабинет-библиотеку. Госпожа Саузерн, все так же сидевшая в кресле, при виде их воскликнула:
— Ну что, открыли?
Сэр Малькольм уклонился от ответа и задал встречный вопрос:
— Мадам, а вы сами где спите ночью?
Старенькая экономка с удивлением ответила:
— Где я сплю? Наверху, на третьем этаже. А Джесси — в мансарде.
— Вам не случалось слышать по ночам подозрительный шум?
— Подозрительный шум? Нет. Только звуки с улицы, и все. Но почему вас это интересует?
Благородный сыщик обратился к Форбсу:
— Давайте-ка, Дуглас, прогуляемся к храму Митры. Это в двух шагах отсюда. Вам знакомо это место, госпожа Саузерн?
— Никоим образом.
— Удивительно, однако, мадам, — продолжал сэр Малькольм, — вы столько лет прожили бок о бок с госпожой Ховард, и вас совершенно не интересовали вопросы религий, которыми она так увлекалась!
— Видите ли, по мне, все это пустое.
— Вы, конечно, видели кулон, который она обычно носила… золотой такой, в форме бычьей головы…
— Ну конечно!
— Она всегда
— Это ж был ее амулет.
Сэр Малькольм внезапно переменил тему разговора, как он обычно делал, для того чтобы сбить собеседника с толку.
— Ваша хозяйка жила одна?
Госпожа Саузерн смутилась.
— Со мной и с крошкой Джесси.
— А мужчины у нее были? — продолжал свое Айвори.
— О, только не здесь! Это ж было бы совсем из ряда вон! В доме покойного-то мужа!
— А так, вообще?
Экономка с трудом поднялась с кресла и в конце концов оказалась лицом к лицу с сэром Малькольмом.
— Да будет вам известно, сэр, меня совершенно не интересует личная жизнь кого бы то ни было, а связи госпожи Ховард не интересовали и подавно!
— Но ведь она была еще молода, привлекательна…
— И что с того! — бросила экономка. — У полицейских, как видно, на уме те же скабрезности, что и у простых обывателей. И куда катится мир? Только о сексе и думают — больше ни о чем! Сэр, вы меня глубоко разочаровали!
— Да, но ведь ваша хозяйка уже несколько лет как была вдовой, — оправдывался Айвори, — и что же тут такого скабрезного, если бы она решила наладить личную жизнь?
— Ничего подобного! Долг есть долг! Даже после смерти! Или, может, вы из тех бессовестных ханжей, для которых обещание все равно что плевок в пустоту?
Сэр Малькольм предпочел прекратить спор и, несколько уязвленный, откланялся вместе со старшим инспектором — его тоже слегка покоробили колкости престарелой дамы.
Глава 8
Храм Митры располагался на Виктория-стрит. Сэр Малькольм со старшим инспектором добрались туда пешком. Туман был все такой же густой, и наши друзья-сыщики словно продирались сквозь его плотную, почти призрачную дымку, стиравшую формы и размывавшую краски окружающих предметов.
— О, все кругом как будто в черно-белом кино! — заметил Форбс.
Мир вокруг них, казалось, замер. Городской шум, приглушенный насыщенным влагой воздухом, придавал окружающей обстановке еще больше странности. А их шаги по мостовой отдавались гулким эхом. Уличные фонари тут и там отсвечивали желтоватыми пятнами на сером фоне низкого неба.
И вдруг точно по волшебству перед ними возник проход к развалинам. За портиком в слабом свете лампы виднелась будка билетной кассы. Возле будки маячила бесформенная фигура: при ближайшем рассмотрении оказалось, что это старик, закутанный в плащ-накидку. На голове у него была шляпа, спускавшаяся до самых глаз. Заметив двух пришельцев, он усмехнулся:
— Хе-хе! Удачное времечко для скелетов да крыс! — И тут же прибавил: — С вас два шиллинга. Один — в городскую казну, а другой — детишкам-калекам.
Форбс заплатил и получил взамен два скомканных билета.
— Скажите, уважаемый, — обратился к старику сэр Малькольм, — у вас много бывает посетителей?
— Только не в эту пору. В такую собачью погоду разве что привидения наведываются!
— Охотно верю. Зато когда светит солнце…
— Да уж, старинные предания манят любопытствующий народ. Меня всякий раз спрашивают: «А кто он такой, этот Митра?» Вот какой народ приходит! Тайну! Тайну им подавай! Хе-хе! Прямо смех разбирает! А делов-то — обыкновенная религия, каких немало!