Убийство в проходном дворе
Шрифт:
– Сегодня нет, сэр. Может быть, в клубе?
– Но ведь она сегодня играла?
– Да. Я ее видел.
– А кто из мальчиков носил ее клюшки, вы не помните? Она где-то оставила свой чемоданчик и не помнит где.
– Мальчика она не взяла. Зашла сюда, купила парочку мячей. И взяла из сумки две клюшки. Да, кажется, у нее в руке был чемоданчик.
Пуаро снова его поблагодарил, и они с Джеппом направились к клубу. Пуаро остановился, любуясь видом.
– Красиво, не правда ли? Темные сосны… и озеро… Да, озеро…
– Ах вот что! – Джепп быстро
– Возможно, кто-нибудь что-нибудь и видел. На вашем месте я бы навел справки.
Глава 10
Пуаро отступил на два шага и, слегка наклонив голову набок, оглядел комнату. Кресло вот тут, другое там. Да, все как следует. И звонок в дверь. Несомненно, Джепп.
Старший инспектор вошел быстрым шагом.
– Вы были совершенно правы, старина. Вчера, по свидетельству очевидцев, молодая женщина бросила что-то в уэнтвортское озеро. По описанию она очень похожа на Джейн Плендерли. Брошенный туда предмет мы выловили без особого труда – там полно камышей…
– И это был?
– Тот самый чемоданчик. Но, во имя всего святого, почему его понадобилось выбрасывать! Хоть убейте, не пойму. Внутри – ничего. Даже журналов не было. Так зачем предположительно психически нормальная женщина вдруг бросает в воду дорогой чемоданчик? Знаете, я всю ночь не спал, все ломал над этим голову.
– Mon pauvre [20] Джепп! Но успокойтесь. В дверь звонят, значит, ответ явился.
Джордж, безупречный слуга Пуаро, открыл дверь гостиной и доложил:
20
Мой бедный (фр.).
– Мисс Плендерли!
Девушка вошла в комнату с обычным своим уверенным видом и поздоровалась.
– Я попросил вас… – начал объяснять Пуаро. – Садитесь, пожалуйста, вот сюда, а вы вот сюда, Джепп. Я пригласил вас, потому что должен вам кое-что сообщить.
Джейн Плендерли села, посмотрела на Пуаро, потом на Джеппа, нетерпеливо сняла шляпу и положила ее на столик.
– Итак, – сказала она, – майора Юстеса арестовали.
– Полагаю, вы прочли это в утренней газете?
– Да.
– Ему предъявлено обвинение в довольно мелком преступлении, – продолжал Пуаро. – А пока мы собираем улики, касающиеся убийства.
– Так это все-таки убийство?
Пуаро кивнул.
– Да, – сказал он. – Убийство. Сознательное лишение жизни одного человека другим.
– Не надо! – Джейн Плендерли вздрогнула. – Ваши слова придают всему этому какую-то особую ужасность.
– Но всякое убийство всегда ужасно. – Он помолчал. – А теперь, мисс Плендерли, я собираюсь рассказать вам, как я выяснил, что же там произошло.
Она посмотрела на Джеппа. Он улыбнулся.
– У него свои методы, мисс Плендерли, – сказал он. – И я не мешаю ему действовать на его манер. Давайте послушаем,
– Как вам известно, мадемуазель, – начал Пуаро, – я осматривал место трагедии вместе с моим другом утром шестого ноября. Мы вошли в комнату, где был обнаружен труп миссис Аллен, и мое внимание сразу же привлекло несколько многозначительных обстоятельств. Видите ли, кое-что в этой комнате производило странное впечатление.
– Так говорите же! – нетерпеливо сказала она.
– Во-первых, запах табачного дыма…
– Не преувеличивайте, Пуаро! – перебил Джепп. – Я, например, никакого запаха не почувствовал.
– Вот именно! – Пуаро молниеносно обернулся к нему. – Никакого запаха вы не почувствовали. Как и я! Вот это-то и было странно, потому что в пепельнице лежало десять окурков. И крайне странно, что в комнате не ощущалось ни малейшего запаха.
– Так вот куда вы клонили! – вздохнул Джепп. – И обязательно вам надо выбирать самый извилистый путь!
– Ваш Шерлок Холмс поступал точно так же. Помните, как он указал на странность поведения собаки ночью? И выяснилось, что странность заключалась именно в том, что собака никак себя не вела. Она спала. Но продолжим. Затем я обратил внимание, что часы обычно носят на левой руке.
– Ну и что?
– Да ничего. Только у покойной они были на правой. – Джепп пожал плечами, но Пуаро, не дав ему открыть рот, торопливо продолжал: – Как вы и намеревались сказать, это еще ничего не означает: одни люди носят их так, другие эдак. Но теперь, друг мой, я перехожу к чему-то по-настоящему интересному. Я перехожу к бюро.
– Я так и думал, – отозвался Джепп.
– Вот там оказалось много крайне странного и примечательного. Во-первых, там кое-чего не хватало.
– Чего же? – спросила Джейн Плендерли.
– Листа промокательной бумаги, мадемуазель! – обернулся к ней Пуаро. – Верхний листок в бюваре был совершенно чистым.
– Ну, знаете, мосье Пуаро! У людей есть обыкновение выбрасывать использованные листки.
– Да. Но куда? Бросают в мусорную корзинку, не так ли? Однако в мусорной корзинке его не было. Я проверил.
– Ну, значит, его выбросили накануне, – с досадой заметила Джейн Плендерли. – Лист был чистым, потому что Барбара ничего в этот день не писала!
– Маловероятно, мадемуазель. По словам свидетелей, миссис Аллен под вечер выходила бросить письмо в ящик. Следовательно, она что-то писала! И внизу писать она не могла – там нет письменных принадлежностей. Ну и, конечно, в вашу спальню она для этого не пошла бы. Так что же произошло с листком промокательной бумаги, которым миссис Аллен промокнула свои письма? Разумеется, люди иногда бросают смятую бумагу в огонь, а не в корзинку, но камин в ее спальне был газовый. А камин внизу не топился – вы же сами сказали, что утром уголь и растопка уже лежали в нем.