Убийство в прямом эфире
Шрифт:
Убив Констанс, киллер, вероятно, захочет избавиться и от нее Но даже если убийца выяснит, что она в тот вечер видела все, происходившее в бассейне, и вознамерится убить ее, Урсула была полна решимости оставить после себя некое указание, которое позволит раскрыть личность убийцы.
Она переключила свое внимание на вышивку, которая лежала у нее на коленях. Трясущимися руками Урсула подняла ее. Усилием воли заставляя себя сосредоточиться, она взяла черную нитку и принялась заканчивать последний стих своего труда, посвященного Констанс:
Мужчины поклонялись ей, как королеве, СходилиПоследняя дань Констанс и подсказка тому, кто захочет найти убийцу.
Глава 57
Микрочип под кожей у дога. Ну кто мог такое предположить?
Человечество достигло той степени развития, когда техника протянула свои щупальца буквально повсюду. От них уже никуда не спрячешься. Стоят, камеры, фиксирующие, когда вы проезжаете на красный свет, устанавливаются подслушивающие устройства, записывающие ваши самые сокровенные разговоры. Каждый адрес, посещенный вами в Интернете, можно проследить. И уже невозможно догадаться, где еще вы можете попасть под наблюдение.
Не было даже мысли о вероятности того, что собака могла быть с имплантированным крошечным микрочипом приемопередатчика И тем не менее этот неожиданный оборот теперь может все испортить.
Слава богу, до сих пор выручают старые испытанные средства — ложь и обман! Вымышленное имя, несуществующий адрес и измененная внешность в конечном счете спасли дело. Это, да еще доверие собственным инстинктам, подсказавшим взять инициативу в свои руки и сделать с Винни то, что было необходимо. Правда, оказалось, что этот несчастный благодетель ни о чем не догадывался, — но кто знает, что он мог бы припомнить, когда явилась бы полиция и начала напрягать его память по поводу того утра, в которое большой датский дог нашел нового хозяина?
Мысль о том, что «КИ Ньюс» были в курсе всего происходяшего, оказалась почему-то более тревожной, чем сознание того, что полиция начала расследование. Может быть, остались и какие-то другие концы, за которые они могут потянуть?
Резная фигурка единорога уютно лежала в кармане пальто, висящего в шкафу в прихожей. Это место казалось ничем не хуже других, в которых можно было бы его спрятать. Возможно, сила этого амулета заключилась не в обладании им, а в том, чтобы помочь ему оказаться там, где он может принести больше пользы. Возможно, пришло время переложить его из этого кармана в другой.
Глава 58
Вечер был очень приятным, и Элиза с Маком просто гуляли, направляясь от телецентра в сторону Коламбус-серкл пешком.
— Ты говорила, что хочешь пойти туда, где можно расслабиться, — сказал Мак. — Я подумал: может быть, заглянем куда-нибудь и съедим по гамбургеру?
Элиза улыбнулась, несколько разочарованная тем, что Мак сразу не огласил список всех возможных мест, где они могли бы провести этот ужин или свидание, которое он у нее практически выпросил. Проходя мимо десятков дорогих магазинов, расположенных под изгибающейся аркадой на первом этаже Тайм Уорнер Сентер, Элиза подумала, что Мак просто хочет удивить ее. В этом недавно построенном центре было несколько прекрасных, широко разрекламированных ресторанов. Но когда они прошли через аркаду и очутились на Западной шестидесятой улице, Элиза уже не понимала, куда
— Я остановился здесь, — пройдя еще несколько десятков метров, сказал Мак, и они сквозь стеклянные двери вошли в сияющий небоскреб.
— «КИ Ньюс» определенно улучшают свои подбор отелей для представительских целей, — сказала Элиза, оказавшись в лифте.
— За номер здесь «КИ Ньюс» не платят ничего. — ответил Мак. — Плачу я. Несколько дней назад я переехал сюда из обычной гостиницы, куда они меня поселили.
— Ты решил, что здесь тебе больше повезет — так это нужно понимать? — спросила Элиза, блеснув глазами.
Мак улыбнулся, продемонстрировав свои ровные белые зубы.
— Парень никогда не должен терять надежды, не так ли?
Дверь лифта открылась. Мак взял Элизу под руку и повел в фойе отеля «Мандарин ориентал».
— Значит, ты все-таки хочешь поразить меня, — сказала Элиза, когда администратор зала проводила их к дивану у окна. С высоты тридцать восьмого этажа через окно во всю стену открывался потрясающий вид на Бродвей и Центральный парк. Но буквально через минуту все поменялось, когда в окнах до самого горизонта начали зажигаться огни.
Они заказали напитки, кесадильи [18] с крабовым мясом и карри и по набору мини-бургеров, представленных в меню как «бекон/чеддер», «карамелизованный лук/грюйер» и «грибы сыр с синей плесенью».
Первым подали, холодный как лед, мартини.
— За нас, — сказал Мак, приблизившись к Элизе и прикасаясь своим бокалом к ее бокалу. — Я и надеяться не смел, что мы когда-нибудь будем сидеть с тобой вот так, как сейчас.
Она заглянула ему в глаза, затем отвела взгляд в сторону и пригубила вино.
18
Кесадилья — блюдо мексиканской кухни, представляет собой две поджаренные на сковороде или во фритюре лепешки-тортильи с начинкой, в которую обязательно входит сыр. (Примеч. ред.)
— М-м-м. Просто здорово. — Элиза откинулась на спинку дивана. — Как приятно расслабиться. Последние несколько дней выдались такими напряженными. А завтра утром еще и похороны.
— А знаешь что, Элиза? — Мак поставил свой бокал с мартини на низкий столик, расположенный перед диваном. — Все эти события с Констанс заставили меня серьезно задуматься. Они стали неким звоночком, призывающим проснуться. Жизнь коротка и крайне непредсказуема.
— Мне ли не знать этого! — откликнулась Элиза. Она еще раз пригубила свои напиток, и перед глазами возник образ Джона. Каким непредвиденным может быть все. Ее молодой, умный и смелый муж ушел так несправедливо рано и в таких страданиях. Они были женаты всего несколько лет, хотя думали, что у них впереди целая жизнь вместе. Вселенная жестоко подшутила над ними. Все их ожидания, все их мечты растаяли как дым.
Элиза машинально потянулась рукой к шраму на подбородке и почувствовала легкий аромат своих духов. Это вызвало волну воспоминаний, которые мгновенно перенесли ее в прошлое. Был один из последних вечеров, которые она провела в больнице вместе с Джоном. Когда она вошла в палату, он дремал. Изматывающее лечение не давало никаких результатов. Он очень похудел, его трясло в лихорадке, и Элиза видела, как медленно и с трудом вздымается его грудь под тонким больничным одеялом.
Когда Джон открыл глаза и увидел ее, на его осунувшемся лице появилась слабая улыбка. Она тоже улыбнулась ему в ответ и наклонилась, чтобы поцеловать его. Прикоснувшись к нему, она почувствовала жар, исходивший от его истощенного болезнью тела.