Убийство в Тарсисе
Шрифт:
Шаман выдержал долгую паузу и медленно произнес:
— Я не привык, чтобы со мной говорили таким тоном. И я жестоко караю всякого, оскорбившего меня.
Железное Дерево, в свою очередь, наклонился к колдуну и столь же отчетливо сказал:
— Нас не интересует твоя гордость, колдун. Если мы не найдем убийцу, мы все равно умрем. Так что прибереги свои угрозы для других.
Говорящий с Тенями чуть улыбнулся за паутиной своих амулетов.
— Есть вещи пострашнее простой смерти. Но, впрочем, этот разговор бессмыслен. Что вам от меня нужно?
— Мы
Железное Дерево неожиданно оборвал своего красноречивого компаньона:
— Хватит терять время! Шаман, отвечай, это ты убил Ялмука?
Колдун фыркнул:
— Говорящий с Тенями не убивает оружием.
— Ты нанял, приказал или каким-либо колдовством заставил кого-нибудь другого совершить убийство?
— Нет, и еще раз нет.
— А как ты докажешь, что не лжешь? — вставила Ракушка.
Шаман рассмеялся:
— Это мне напоминает щенка, гоняющегося за собственным хвостом. Ну да ладно. Раз уж вы уполномоченные следователи, уважу почтенных должностных лиц.
Подмигнув Ракушке, шаман встал и подошел к резному сундуку, стоящему у стены. Вернувшись, он положил перед собой кожаный мешок, завязанный хитроумным узлом. Пока колдун распутывал узел. Ракушка разглядела на тыльной стороне его ладоней какие-то нарисованные или вытатуированные знаки.
Из раскрытого мешка были извлечены горсть желтовато-белых кристаллов — скорее всего, высушенная и раздробленная смола — и изогнутый высушенный корень какого-то дерева в форме человеческой руки со скрюченными, узловатыми пальцами.
— Вы знаете, что это такое? — спросил Говорящий с Тенями.
— Должен признать, что мне неизвестно предназначение этих предметов, — сказал Нистур и поглядел на солдата.
Железное Дерево лишь молча покачал головой. Шаман продолжил:
— Это — Рука Истины. Тот, кто солжет под ее заклинанием, будет мучиться от страшной боли и может быть даже разорван Рукой на куски.
— Сдается мне, что я слыхал об этом заклинании, — заметил Нистур.
— Тогда смотри внимательно, — требовательным голосом произнес шаман.
Бросив несколько кристаллов смолы в курильницу, Говорящий с Тенями положил на ярко-алые угли корень в форме руки. Против ожидания дерево не загорелось и не обуглилось, лишь из пальцеобразных отростков выплеснулись языки пламени, заплясавшие над курильницей.
Закрыв глаза, шаман забормотал что-то на непонятном языке. Отговорив заклинание, он вдруг сунул руку в самую середину танцевавшего над деревянной лапой огня. Пламя задрожало и вдруг приняло форму огненной маски, напоминающей человеческое лицо с оскаленным ртом. Три глаза глядели с этой страшной маски.
Три огненных рога росли над ее лбом, а из огненных челюстей торчали по три острых, нестерпимо ярких клыка.
Страшный рот искривился, и в шатре послышался какой-то нечеловеческий голос:
— Говори, и если ты солжешь, твоя рука будет моей рукой.
Огненная голова приблизилась к руке шамана и почти коснулась клыками его пальцев. Говорящий
— Это держит ответ Говорящий с Тенями, шаман кочевников Пыльных Равнин.
Говорящий с Тенями не убивал вождя Ялмука — Кровавую Стрелу. Говорящий с Тенями не заставлял и не просил никого убивать Ялмука. Говорящий с Тенями не знает, ни кто убил Ялмука, ни зачем. Если Говорящий с Тенями лжет, пусть Страж Истины откусит его руку.
Все замерли, ожидая, что сделает чудовищная огненная голова.
Медленно-медленно пылающая маска отодвинулась от руки шамана, огненный рот недовольно закрылся. Вновь послышался незнакомый глухой голос:
— Ты говорил правду, и я остался голоден. Приведи мне лжеца.
Последние слова голос произнес, уже слабея и угасая.
Пламя погасло, и шаман вынул из курильницы деревянную руку. Ко всеобщему удивлению, корень ничуть не обгорел, пролежав столько времени на пылающих углях.
— Ну что, вы удовлетворены? — спросил Говорящий с Тенями.
— Я полагаю, что мы просто обязаны удовлетвориться, — сказал Нистур, вставая с подушек.
— Пока что, — добавил Железное Дерево.
— И бросьте вы искать убийцу, — словно по-дружески посоветовал им шаман. — Вы ведь все равно обречены.
Железное Дерево схватился за рукоятку клинка.
— Не вижу причин, по которым ты был бы достоин пережить меня, колдун.
— Твои угрозы пусты и напрасны, солдат, — ответил шаман. — И все же, — добавил он, сменив тон, — моему Вождю нужны храбрые воины. Если бы ты присягнул на верность Киаге — Меткому Луку, он бы мог приказать мне излечить тебя. Как верный шаман моего Вождя, я должен буду подчиниться.
— Что ты имеешь в виду? — прошептал Железное Дерево.
Шаман, не отвечая, встал и направился к выходу. Обернувшись, он бросил через плечо:
— Сейчас я должен идти к Вождю. А вам я советую поторопиться с поисками убийцы. Время идет.
Отбросив полог, шаман скрылся в глубине шатра.
— Что он имел в виду? — повторил свой вопрос солдат, выйдя наружу вместе со своими спутниками.
— Он просто хотел отвлечь тебя от дела, — заверил его Нистур. — Он хочет запутать нас, смутить, а как играть на чужих слабостях — этому его учить не надо. Заметив признаки болезни на твоем лице, он и начал давить на тебя.
Половина искусства этих шарлатанов состоит в том, чтобы посеять зерно сомнения в человеке.
— А ты думаешь, это колдовство с лапой — всего лишь фокус? — спросил Железное Дерево.
— Я думаю, у нас есть более компетентный специалист по этим вопросам, — ответил Нистур.
Пройдя через ворота города, друзья были встречены капитаном Карстом.
— Вас вызывает к себе Правитель, — сообщил он им. — Сегодня вечером вы должны представить ему доклад о ходе расследования. Вам надлежит быть во дворце с ударом вечернего гонга. Да, если вы не знакомы с обычаями города, здесь вечерний гонг звучит, когда солнце касается горизонта, а не когда оно скрывается за ним на половину диска или целиком.