Убийство в замке
Шрифт:
Декстер также старался изо всех сил, чтобы отомстить за дисковую пилу. Он обзавелся проигрывателем, и каждую ночь в замке гремели военные марши, а сам он играл на трубе.
Однажды под вечер, когда Дороти думала, что вот-вот с досады ее хватит апоплексический удар, она отправилась в „Кровавую кузницу“ к своему другу детства Биллу Шеннону.
— Послушай, Билл, у меня неприятности, — сказала Дороти, опрокинув стаканчик своего дьявольского зелья.
— Да это и видно. В день похорон ты выглядела намного лучше.
Он бросил испытующий взгляд на другой конец зала, где за столом
— Мне не нравится этот человек, — сказал он.
— Он единственный в замке ведет себя нормально. Выполняет свою работу, честен и не слишком болтлив.
— Пожалуйста, тише. Готов продать свою душу дьяволу, что твой честный, добросовестный, нормальный человек пытается не пропустить ни одного слова из того, о чем мы говорим.
— Ты как Патриция. Она тоже считает его сатаной. При одной мысли о нем у нее от страха зуб на зуб не попадает. Из-за этого она зубами сломала две чашки из отличного сервиза. — Дороти засмеялась.
— Что, в самом деле нет возможности избавиться от этой тройки? — спросил Шеннон.
— Почему же. Мне следовало бы их просто убить. Однако так, чтобы сам господь бог не догадался, что они умерли не своей смертью.
— Не упоминай господа бога. Он здесь ни при чем. — Шеннон, как он сам признался, был вольнодумцем и единственным человеком в Уолсе, который не имел обыкновения приветствовать всеми нами уважаемого священника. — Кровь моих предков вопиет, — заявил он, — ибо восемь представителей поколений Шеннонов были казнены. И всегда находился поп, который причащал их перед казнью.
— Мне известны твои размышления по этому вопросу, — отмахнулась Дороти. Мне нужны не твои философские рассуждения, а дельный совет. Как мне отделаться от этой тройки? Как сделать так, чтобы они сгнили в благословенной земле или растворились в воздухе, а на худой конец канули в воду, не вызывая подозрения против меня у сержанта Вильямса или кого-либо еще?
— Ты задумывалась над тем, в чем состоит глубочайший смысл цивилизации? Шеннон поднял палец и рассматривал его, часто мигая, как будто перст излучал мудрость, которая его озарила.
— Послушай, у меня мало времени. О смысле цивилизации мы поговорим с тобой в другой раз. — Дороти недовольно нахмурилась.
— Если кто-либо хочет совершить такое, что привело бы к уничтожению его близких, причем так, чтобы, как говорится, не осталось ни малейшего запаха, он должен учитывать одно: цивилизация все осложняет, — продолжал Шеннон уверенно. — Цивилизованный человек слишком много думает, и это его самая большая ошибка, в том числе когда речь идет о борьбе за существование. Это кончается всегда тем, что с наступлением утра человек должен покинуть свою кровать, в которую он может больше никогда не лечь, потому что его повесят. Тем самым я хочу сказать, что человек должен вернуться к естеству. Вопрос, который тебя занимает, тоже должен быть решен естественным путем, примитивно, элементарно. Например, замок Карентин со всем его содержимым мог бы сгореть…
— Нет, это мне представляется слишком примитивным, слишком элементарным. Сжечь людей — этого я никогда бы не смогла, — возразила Дороти и невольно бросила взгляд на Фишера, потягивавшего
— Если кто-либо хочет совершить такое, что привело бы к уничтожению его близких, причем так, чтобы, как говорится, не осталось ни малейшего запаха, он должен учитывать одно: цивилизация все осложняет, — продолжал Шеннон уверенно. — Цивилизованный человек слишком много думает, и это его самая большая ошибка, в том числе когда речь идет о борьбе за существование. Это кончается всегда тем, что с наступлением утра человек должен покинуть свою кровать, в которую он может больше никогда не лечь, потому что его повесят. Тем самым я хочу сказать, что человек должен вернуться к естеству. Вопрос, который тебя занимает, тоже должен быть решен естественным путем, примитивно, элементарно. Например, замок Карентин со всем его содержимым мог бы сгореть…
— Сжечь людей — этого я никогда бы не смогла, — возразила Дороти и невольно бросила взгляд на Фишера, потягивавшего пиво из кружки.
— Отравить рыбу или мясо — тоже испытанный метод, — подсказал Шеннон. Однако перед этим ты должна выпить пять-шесть стаканов соленой воды, чтобы тебя своевременно освободило от съеденного и ты сама не отправилась на тот свет.
— Неплохо придумано, — согласилась Дороти. — Но как мне удастся залить до этого шесть стаканов соленой воды в Патрицию, Фишера и Розу, чтобы они остались живы? Нет, это тоже не подходит.
— Пожалуй, ты права. Но у меня есть еще одна идея! — Шеннон постучал себя пальцем по лбу, показав, где у него рождаются мысли, — У доктора Эванса в подвале находится лаборатория. Там он постоянно производит взрывы. Что, если как-нибудь вечером, когда состоится очередная партия в бридж, произойдет большой взрыв и находящиеся в зале над лабораторией взлетят на воздух?
— Ты забываешь, что, согласно завещанию, я тоже обязана играть в бридж! Жертвовать своей собственной жизнью, чтобы отделаться от этих трех, кажется мне… слишком нерентабельным.
— Тогда нам нужно просто придумать, по какой причине ты в тот вечер на несколько минут покинешь зал. Для этого можно найти десятки причин.
— Что ж, это подойдет, — согласилась Дороти. По ее липу трудно было понять, говорила она серьезно или шутила — Мы вместе воровали яблоки. Почему бы нам не продолжить карьеру преступников? — Она засмеялась, показав свои белоснежные зубы.
Биллу Шеннону, однако, было не до смеха. Он вдруг подумал, что своими советами он выпустил из бутылки духов, которые в один прекрасный день прикончат и его. Такая перспектива заставила его содрогнуться.
— Послушай, Дороти, мне кажется, что мы зашли слишком далеко. Давай прервем наш разговор, — сказал он. — Я честный человек, плачу свои налоги…
— Не прикидывайся агнцем, — сказала Дороти с издевкой. — Как-то я подсчитала, сколько доходов ты утаил от властей за последние десять лет. Сумма получается весьма кругленькая, восемь тысяч фунтов.
— Ты с ума сошла.
— Ты мошенник, Билл, — парировала Дороти дружелюбно. — Кстати, что ты делаешь с дельфином после того, как его вскроешь и разольешь французский коньяк по бутылкам? Ты посылаешь его почтовой посылкой обратно во Францию?