Убийство Вампира Завоевателя
Шрифт:
— Ты прав, — сказала я. — Уже поздно…
Я начала отворачиваться, но Атриус поймал меня за запястье.
Между нами повисло долгое молчание. Он смотрел на меня глазами, которые, казалось, пронзали меня насквозь.
И как только я подумала, что ему совсем нечего сказать, он заговорил. Три слова на языке Обитраэнском.
— Что это значит? — спросила я.
Он лишь покачал головой и отпустил меня.
— Береги своего брата, — пробормотал он и повернулся к огню.
ГЛАВА 27
В
Вскоре Наро стал бредить. Он редко приходил в сознание. Когда он приходил в себя, то не замечал окружающего мира, выплевывая невнятные фразы, которые нельзя было назвать предложениями. Я оставалась рядом с ним, и никто меня не беспокоил, хотя работы было предостаточно, прежде чем армия снова двинется на север.
Я знала, что Атриус приказал не беспокоить меня. Но я старалась не думать слишком много об Атриусе — о поцелуе, — когда была рядом с Наро.
Я надеялась, что Наро окажется одним из тех счастливчиков, которые смогут пережить абстиненцию. Я не знала, почему мне это снится. Я была не из тех, кто позволяет себе утонуть в глупых, беспочвенных надеждах. И это было глупо — даже те, кто находился на ранних стадиях зависимости, обычно умирали от ломки, а у меня не было причин думать, что у Наро, который, судя по всему, был на стороне Тернового Короля уже десять лет, вообще есть хоть какой-то шанс.
Довольно долго Наро не приходил в сознание и с трудом дышал, постоянно обливаясь потом, его кожа стала липкой и приобрела серый оттенок. Кончики его пальцев стали темно-красными. Его организм больше не знал, как функционировать без Пифорасида.
Я ненавидела себя за то решение, которое приняла тогда. В середине дня — одного из последних дней нашего пребывания в Васай — я поднялась от постели Наро и побрела по дворцовым залам. Все было выпотрошено: люди Атриуса провели последние недели, обшаривая все комнаты и избавляя их от припасов и оружия.
Таркан управлял всей своей армией через Пифорасид. Я знала, что здесь их должно быть немного. Скорее всего, много. Но по мере того как я обшаривала комнату за комнатой, мое разочарование росло. Нити превосходили зрение почти во всех отношениях, но в данной ситуации отсутствие зрения мне не помогло. У наркотиков не было души. Нитей. Единственный способ найти их — искать, как все остальные. И я искала, и искала, и искала. Проходили часы. Я ничего не находила. Когда я добралась до последней двери на втором этаже и открыла ее в пустую комнату, то испустила разочарованный вздох, перешедший в рыдание.
Наро должен был умереть. Он умирал, а я не могла ему помочь.
Я почувствовала присутствие
Я замерла. Он уставился. Никто из них долго ничего не говорил.
Я наконец-то начала завоевывать доверие Атриуса. Возможно, даже больше. А потом я отстранилась. Это поставило под угрозу все, ради чего я здесь оказалась.
Я начала:
— Я просто…
Атриус протянул руку. На его ладони лежал маленький бархатный мешочек.
Мой рот закрылся. Мне не нужно было открывать его, чтобы понять, что это такое.
— Возьми, — сказал он. — Это то, что ты ищешь.
Это был не вопрос. Он точно знал, что я делаю, и глубины моего стыда поглотили меня.
Но мне не было так стыдно, что я не взяла его.
Я сомкнула руку вокруг мешочка. В свою очередь, рука Атриуса сомкнулась вокруг моей, не давая мне отстраниться.
— Я уничтожу большую часть этого, — сказал он. — Все, кроме самого малого количества, которое мы сможем сохранить для тех, кто без него умрет. Но даже они, скорее всего, не проживут долго.
Я сглотнула комок в горле, сжатый горем и гневом.
Нет. Это была величайшая жестокость Пифорасида. Военачальникам она нравилась, потому что делала их солдат острее и легче управляемыми. Солдатам это нравилось, потому что делало короткую и ужасную жизнь более терпимой. Но в любом случае это был смертельный удар. Отказ от наркотика убивал. Как и сам наркотик, медленно пожирающий тебя изнутри.
Наро умрет, если у него не будет Пифора.
Он умрет и в этом случае. Может быть, чуть медленнее.
Словно прочитав мое лицо, Атриус сказал:
— Это жестокое вещество.
— Да, — согласилась я.
Он отпустил мою руку. Я спрятала мешочек в карман.
— Дай ему только то, что ему нужно, — сказал он. — Разберись с этим.
Я кивнула, и больше мы не сказали друг другу ни слова.
Позже я зашла в комнату Наро и высыпала мешочек на ладонь. Семена были такими крошечными, каждое из них имело маленький грибной отросток. Большинство предпочитало измельчать их и нюхать или курить, но для поддержания жизни Наро достаточно было проглотить их.
Я взяла одно семечко и вложила его в рот Наро, пока его зубы не разошлись. Я капнула немного воды ему между губ, чтобы убедиться, что он проглотил.
Он все еще не проснулся — я дала ему минимум, чтобы сохранить жизнь, но не достаточно, чтобы он снова стал работоспособным. Но я держала его за руку до конца ночи, настолько благодарная за то, что его дрожь утихла, что даже не чувствовала себя виноватой.
{Силина.}
Я заснула у кровати Наро. Сначала я подумала, что Шепот Нитей — это сон.