Убийство жарким летом

Пентикост Хью

— Возможно, вашего мужа убили именно потому, что он слишком много знал, — сказал Пайк. — А если знал он, то, вполне возможно, могли знать и вы. Кое-кто мог узнать нас или мистера Стайлса, когда мы пришли сюда, а это может еще более усилить подозрения.

— Что вы сделаете с Ричардом? — Голос Мэриан прозвучал совершенно безжизненно.

— Обещаю, миссис Симс, что все будет сделано осторожно и уважительно по отношению к покойнику, — ответил Маршалл.

Нетвердой походкой Мэриан подошла к кушетке, села на нее и погладила рукой накидку рядом с собой. Может быть, это было место Ричарда…

— Я сделаю все, как вы просите,

мистер Маршалл, но надеюсь, что после пятницы вы скажете мне всю правду, — сказала она.

— Обещаю. Вы узнаете все либо от меня, либо из событий, которые произойдут.

— Я бы хотела получить объяснения от вас, мистер Маршалл!

— Возможно, я уже не смогу вам их дать.

— Почему? Кто-то может заставить вас молчать?

— Да. Видите ли, миссис Симс, я могу умереть.

Глава 2

Когда они вышли из отеля «Молино», небо на востоке стало кроваво-красным.

— Алая заря — предвестник бури, — тихо произнес Маршалл.

Подъехал лимузин и остановился у бордюра тротуара. Пайк открыл заднюю дверь.

— Увидимся позже, мистер Маршалл. Я буду в управлении.

— Спасибо, Пайк. Спасибо за то, что помогли ее убедить.

— Этой девушке мужества не занимать.

— Да, вы правы, — сказал Маршалл. — Садись в машину, Питер!

— Минуточку, — отозвался журналист. — Есть событие, которое я должен отразить в новостях по долгу службы. Это — убийство и любопытное поведение окружного прокурора, пытавшегося замолчать его.

— Ты не станешь этого делать, Питер, — сказал Маршалл. — Сейчас мы отправимся ко мне завтракать, и я постараюсь убедить тебя.

— Каким образом?

Маршалл устало улыбнулся:

— Конечно же рассказав тебе всю правду. Я не хочу обижать тебя недоверием.

— Когда вы все узнаете, вы согласитесь с нами, мистер Стайлс, — добавил Пайк.

Любопытство Питера было слишком велико, чтобы отказаться от этого предложения. Газета «Ньюсвью», где он работал, была еженедельным изданием, поэтому не было необходимости давать информацию в утренний номер. Он понимал, что должен полностью подготовить материал о ночной трагедии и связанных с ней странных скрытых политических намеках к следующему понедельнику. Если бы кто-то другой, а не Джером Маршалл обращался к Мэриан Симс в таких невероятно мелодраматических выражениях, Питер не стал бы слушать ни минуты. Маршалл же обычно был чрезвычайно сдержан и не склонен драматизировать события.

— Ты находишь информацию для своих статей во всех концах города, — сказал Маршалл, откинувшись на сиденье машины и прикрыв глаза. — Когда я узнал, что именно ты бросился на помощь Симсу, я был в отчаянии от предстоящей встречи с тобой.

— Сегодня ты употребляешь ужасно много трагических слов, Джером, — таких, как «в отчаянии».

— Такова ситуация. — Маршалл открыл глаза и посмотрел на Питера. — Что заставило тебя отправиться к миссис Симс?

— Порыв. То, что рассказал сын Фэллона, было просто ужасно. Я представил, какой шум может подняться, и посчитал, что жена этого человека должна иметь возможность подготовиться к приходу полиции и репортеров.

— Да уж. Тут ты проявил сочувствие.

— Я раньше уже не раз слышал о Симсе и читал много его публикаций: стихи, два романа, статьи в негритянских газетах и журналах. Он показался мне чувствительным и, пожалуй, даже нежным

человеком. Не фанатиком. Такие мужчины обычно выбирают себе подобных женщин. Кроме того, я чувствовал себя в какой-то степени виноватым.

— Виноватым?

— Его убили белые, — сказал Питер.

— Ты знал о его жене?

— То, что она белая? Нет, не знал. И это показалось мне странным — ведь о нем довольно много писали.

Джером Маршалл уже много лет жил на Сентрал-парк-Уэст, недалеко от «Молино». Здесь выросли два его сына. Оба учились в городском колледже, но год назад один из них погиб в джунглях Вьетнама, другой стал инженером-электронщиком в одной крупной компании. Маршалл и его жена Бетти уже были дедушкой и бабушкой. Квартира стала теперь слишком велика для двоих, но она так долго была их домом, что они не захотели обменять ее.

Бетти Маршалл встретила их у дверей. Это была высокая темноволосая красивая женщина, которая в свои пятьдесят пять сохранила такую же восхитительную фигуру, как и в двадцать пять. Бетти — сердечный и дружелюбный человек — посвятила свою жизнь тому, чтобы по возможности облегчить жизнь своего мужа и детей. «Маршаллы — это анахронизм», — подумал Питер, увидев, как Бетти поцеловала мужа в щеку, взяла его шляпу и приветливо улыбнулась Стайлсу. Два добрых, спокойных человека, жизнь которых была переплетена с самыми ужасными преступлениями в городе.

— Вижу, тебе удалось встретиться с Питером, — сказала Бетти Маршалл. — Кофе готов. Через пять минут могу подать тосты и яйца. Есть немного очень вкусного кекса.

— Для меня только кофе, дорогая, — сказал Маршалл. — А вот Питер, наверное, проголодался больше меня.

— Спасибо, мне тоже только кофе, — сказал Питер. — Черный.

— Ну удалось договориться с миссис Симс? — спросила Бетти.

— Кажется, да. — Маршалл улыбнулся. — Теперь вот надо, чтобы повезло и с Питером.

— А… с Питером! — сказала Бетти Маршалл.

— Вы говорите так, словно это — пустяковое дело, — сказал Питер обиженно.

— Не пустяковое, дорогой Питер, но просто ты разумный и чуткий человек.

— Подай кофе в мой кабинет, если можно, — сказал Маршалл.

— Конечно, дорогой. Тебе звонили раз сто. Я отвечала, как ты велел: вышел, а когда придешь — не знаю. Имен не записывала, за исключением одного: Хиззонер, мэр.

— Я позвоню ему после разговора с Питером; до тех пор меня нет.

Кабинет Маршалла находился в конце короткого коридора. Это была большая, скромно обставленная комната с окнами на парк. Большую часть свободного пространства стены заполняли книги по юриспруденции в переплетах из телячьей кожи. На П-образном письменном столе стояли три телефонных аппарата, магнитофон и небольшой портативный телевизор.

— Я не смотрю по телевизору передачу «Миссия невыполнима», — сказал Маршалл, устало улыбаясь, — хотя ты мог бы так подумать, пока мы не познакомились ближе. Я слушаю выступления политиков и возмутителей толпы, людей, которые с удовольствием спустили бы с меня шкуру.

Прокурор обосновался за столом и жестом пригласил Питера сесть в зеленое кожаное кресло.

Питер сел, вытянув ногу с протезом, чуть поморщившись от боли — ему пришлось довольно долго стоять. Почти сразу же появилась Бетти с подносом, на котором стояли кофейные чашки и электрический кофейник с ситечком. Вставив штепсель в розетку на полу около стола, она сказала: