Убийство журналиста
Шрифт:
В бедро Мелика вонзились коготки, и сладкий голос Ули прошептал ему на ухо:
– Она вам нравится?
– Она привлекательна, – признался Мелик.
– У вас нет никаких шансов, – засмеялась Уля. – Она лесбиянка.
Пойдемте танцевать.
Уля увлекла Мелика на площадку и, пренебрегая ритмом, приклеилась к нему.
– Вам нравится здесь? – спросила она. Мелик улыбнулся.
– Не думал, что восточное гостеприимство не знает границ.
Уля прыснула.
– Это древняя спартанская традиция. Когда-то,
Музыка прекратилась, и Уля неожиданно указала Мелику на высокого блондина атлетического телосложения, стоявшего у стойки бара с рюмкой в руке.
– Гараш должен знать, где находится Мила, – сказала она. – Он знает всех этих девиц.
Она увлекла Мелика к бару и представила его. Гараш оказался довольно общительным человеком. В клетчатом пиджаке, с дешевой цепочкой, безукоризненно уложенными волосами, прилизанным желе, всем своим фанфаронским видом одеколонщика – шампунчика он походил на старомодного соблазнителя довоенных лет.
– Ты знаешь, где сейчас Мила? Высокая блондинка, которая появлялась в обществе шлюх? – спросила Уля.
Гараш охотно ответил.
– Разумеется. Она уехала с прокурором Атаевым, ты знаешь, с тем, который всегда приходит сюда в голубых джинсах. Они решили провести недельку в Анталье.
Он повернулся к Мелику.
– Если хотите, я представлю вас, когда она вернется. Дело стоящее…
Уля покачала рыжей головой.
– Он обойдется без тебя, – сухо отрезала она и увлекла Мелика к столику.
– Кто этот тип? – спросил он.
– Он говорит, что он продюсер, но это вранье. Он чем-то торгует с
Италией и спит со скучающими дамами. Но у него двойное гражданство.
Мелик удивился.
– Почему двойное?
– Его отец кажется, был дипломатом. Не знаю.
Должно быть, в Азербайджане дипломатические паспорта передаются по наследству. В общем неплохое решение проблем при получении виз.
Мелик лишний раз убедился в том, что Баку был решительно странным городом.
Внезапно он увидел Ефима Файнера, только что севшего за стойку бара. Он сделал знак Мелику, и тот оставил Улю на несколько минут.
Подойдя к американцу, Мелик сразу заметил на его лице следы озабоченности.
– Как дела? Нормально? – спросил Файнер.
– До нормального еще далеко. Представьте себе, я не смог найти убийцу за несколько часов. Пока что собираю информацию.
Американец нахмурил брови.
– Не теряйте времени. Мамед Садуллаев умирает от страха.
– Я должен кое-что проверить, – сказал Мелик. – Но мне нужно подкрепление: Мандл Певзнер и Берл Лазар. Я тоже не желаю преждевременной кончины Мамеда Садуллаева. – Это прекрасная мысль, – признал Ефим Файнер. – Я уже слышал об этих парнях.
– Вам не кажется, что вы поступаете неосторожно, общаясь со мной на публике? –
Ефим Файнер рассмеялся.
– В Баку всем все известно… Вы видите тех трех типов? Сейчас они продают в Афганистане русские танки, переданные Ираку, захваченные Израилем и проданные им Норвегии…
Ефим Файнер поприветствовал одного азербайджанца, почти такого же крупного, как он сам, с лысой головой, в кружевной сорочке. Тот, сидя на табурете, пожирал глазами девушку в трикотажных шортах.
– Это Али, – вполголоса объяснил Файнер, – азербайджанский коп.
Он всегда таскается по барам и бывает в курсе всего, что происходит, но никогда ничего не скажет. Я уже говорил вам, что азербайджанцы не хотят вмешиваться в наши истории. Это настоящие джентльмены.
Али приветливо улыбнулся Ефиму Файнеур и снова погрузился в свою эротическую мечту.
Клуб был битком набит танцующими или жующими посетителями. Можно было увидеть много молодых и красивых женщин.
Мелик вернулся к столику, где его с нетерпением ждала Уля.
Она красноречиво посмотрела на него.
– Может быть, уйдем отсюда?
…
Толик Баландин внимательно осмотрел фасад драматического театра на площади Физули. Он быстро вышел из "Тойоты" и нырнул в боковую дверь театра, которая, как было условлено, оказалась не запертой.
Толик закрыл за собой дверь и очутился в полной темноте.
Приглушенный голос спросил:
– Толя?
– А вы кого ждете? – раздраженно спросил Баландин.
Ему не нравилось это ночное рандеву. Обычно он встречался с резидентом ФСБ в банке в рабочее время. Он считал, что это гораздо безопаснее.
Зажегся свет, и Толик увидел Алхутова с пистолетом в руке.
– За вами не следили?
Толик пожал плечами.
– Не думаю. Почему вы меня вызвали так поздно? Это рискованно.
Русский порылся в кармане плаща и протянул Толику небольшой пакет.
– У меня для вас срочное дело. Вам нужно отправиться в отель "ИДР
Глаза". Поднимитесь на четырнадцатый этаж и повесьте это на ручку двери 906. Желательно, чтобы вас никто не заметил.
Толик был ошарашен.
– Вы шутите?
– Мне не до шуток, – отрезал сотрудник ФСБ. – Необходимо обезвредить вражеского агента. И это единственная возможность доставить пакет в его комнату…
– А если он его выбросит?
Русский усмехнулся.
– Уверен, он этого не сделает.
Уля горделиво вышла из лифта гостиницы "ИДР Глаза". По тому, как она держалась в кабине, Мелик понял, что ночь предстоит бурная.
– Что это?
Она остановилась перед дверью, на ручке которой висел пакет величиной с сигарную коробку, и взяла его в руки.