Убоп
Шрифт:
— Наших, будем поднимать и с ГОМом созвонюсь. Они не меньше нашего заинтересованы.
— Все, мужики, работаем. Витя, добросьте меня до прокуратуры. Мне еще соседа искать, да и городской прокурор сказал, что к девяти подъедет. Надо еще с ним все порешать.
Виктор со следователем оделись и вышли из кабинета. Алик достал из стола список личного состава с домашними телефонами.
— Игорь, я сейчас звоню Жене, в ГОМ и половине наших парней. Вторая половина твоя.
Оба сели за телефоны и начали обзванивать оперативников. Столько радостных и ласковых слов в свой адрес, которыми их крыли в три этажа жены и сами опреативники, они еще не слышали. Человек десять сказали, что
— Алик, сколько адресов планируете вывернуть?
— Не меньше десятка.
— Хорошо, с операми ты решил, на этих молокососов, и по два опера хватит. Насчет машин решил? Их надо задерживать и всех везти в отдел.
— Женя, из головы вылетело.
— Ладно, я это решу. Сами, на какие адреса поедете?
— Хочем одного «законника» нахлобучить под шумок, вместе с группой Перекопского. Появился недавно, мы его еще не знаем. Но какой-то резвый. За ними уже четыре трупа. Похоже, что машину смотрящего, тоже они расстреляли. Вчера должны были собраться в Сосновке, что бы Новый год на природе встретить.
— Алик, а ты знаешь, у меня была информация, что грузинский вор объявился. Местная диаспора, что бы с нашими жуликами не конфликтовать, в местный общак платила. Кого-то это не устроило. Я, тогда этому значения не придал, а похоже зря. Я с вами поеду. Нужно взять отделение СОБР. Сашины отморозки, с перепоя, могут начать стрелять. Теперь, можете до инструктажа поспать. Чувствую, загрузимся, не на один день Мне вы нужны живые.
Женя вышел из кабинета. Алик с Игорем, расставили стулья, накидали на них бушлатов и легли спать. Оба проснулись как по команде, в начале двенадцатого. У обоих болели головы. Сказывалась бессонная ночь, усугубленная шампанским. Наскоро ополоснув в умывальнике лица, они вернулись в кабинет. Алик достал из сейфа последнюю бутылку шампанского и поставил на стол. Молча, он разлил вино по кружкам и подвинул одну Игорю.
— Давай, братан. Думал, после работы в потолок хлопнем, но голова болит, спасу нет. Да и чувствую, скоро такая карусель закрутится, что дай нам бог уцелеть. По делу Жирафа, мы затронем интересы таких людей, что нам лучше и не знать. Давай, за нашу синюю птицу удачи.
Выпив, Алик тут же налил по второй. Игорь взял свою кружку и подошел к окну. За окном крупными хлопьями падал снег, исполняя завораживающий вальс. Рассвело, а на улице была непривычная тишина. Лишь изредка, в далеке, мелькнет какой ни будь прохожий, спешащий домой, что бы отоспаться. Алик подошел к Игорю и тоже заворожено встал у окна.
— Знаешь, Алик, я же рос в деревне. Сюда мы переехали, когда я учился в шестом классе. Я, был «ботаником», такой умненький пай-мальчик. В классе был самым маленьким. До восьмого класса били чуть не каждый день. Нет, не одноклассники. У нас школа была на окрайне, и с утра, возле нее собиралась великовозрастная шпана, которые имели не по одной ходке в зону. Каждый школьник должен был отдать копеечку, которую родители давали на обед. Кто не отдавал, избивали. У меня отец пил, дома иногда и на хлеб денег не было. В один прекрасный день, я не выдержал, отлупил самого борзого. Со мной после этого они здороваться начали. Тогда я понял, что на силу, нужна другая сила. После армии, я уже сознательно пошел в милицию. Хотел, что бы в мире было меньше горя, а надо было идти в киллеры. Отстреливать нашу верхушку в зародыше. В девяностые, начался наш дикий российский капитализм. В обществе поменялось
— Игорь, выкинь это из головы, так недолго до петли или пули. Пошли к Жене, там, наверное, уже все собрались.
В кабинете все не уместились, и инструктаж проводили в актовом зале. Инструктаж проводился недолго. Женя разбил присутствующих на пары, объяснил, кто на какой автомашине едет и вручил конверты с санкциями на обыск и задержание. Искоса поглядывая на Алика с Игорем, оперативники толпой вышли из зала, где остались Женя, Алик, Игорь и четверо следователей, двое из ГОМа и двое из прокуратуры.
— Алик, что по Перекопскому?
— Человеку отзвонюсь, скажу точно.
Алик вышел из зала и прошел в кабинет. Взяв трубку телефона, он набрал номер.
— Михаил, не спишь?
— С вами уснешь, пожалуй.
— Не сердись, сам виноват. Соседи не разъехались?
— Самих не видно, но машины стоят.
— Понял. Ты по тому телефону, что я тебе дал, завтра позвони, вас будут ждать. Сколько их примерно?
— Вчера было человек десять.
Положив трубку, Алик прошел в кабинет начальника отдела, куда переместились присутствующие в зале.
— Женя, их там не меньше десятка. Сейчас отсыпаются.
— Так, нас четверо, вместе со следователем. Человек шесть из СОБРа будет. Думаю, что хватит. Возьмем Газель и УАЗ, а то все не поместимся. Игорь, спустись, скажи парням, что бы оружие получили и бронники. А то опять тупить начнут, что неудобно бегать. Случись что, мне ведь потом перед их матерями и женами оправдываться. Викторович, вы располагайтесь пока у меня в кабинете. Задержанных, все равно не раньше, чем через два часа начнут подвозить. Ты уж тут сам, рукой води. Алик, и ты, не знаю, как тебя звать. — Женя обратился к самому молодому из присутствующих следователей.
— Павел.
— С нами поедешь.
Пока Алик и Женя получали оружие, Игорь зашел в комнату отдыха СОБР. Парни были уже одеты, ожидали команды. Накинув на себя бронежилеты, надев черные вязаные шапочки с прорезями для глаз, взяв из пирамиды автоматы «Кедр», они по одному потянулись к выходу. Все сели в Газель, УАЗ шел налегке. Ехали, каждый думая о своем. На въезде в Сосновку, Алик достал из кармана лист бумаги, на котором Михаил нарисовал схему. На схеме нужный оперативникам дом был отмечен крестиком. Не доезжая дома, автомашины остановились. На улице возле дома, какой-то дедок, одетый в поношенную кроличью шапку, в выцветший полушубок и валенки, фанерной лопатой откидывал снег, выпавший за ночь. Алик вышел из автомашины и подошел к деду.
— Дедуля, ты здесь живешь?
— Нет, милок. Я, здесь за дворника, ну может приколотить какую доску. Они раз в неделю платят. На пенсию нынче не прожить.
— Дома есть кто?
— Не знаю. Я в дом не заходил, но машины во дворе стоят. Наверное, спят еще. У них дело молодое, это уже мне, по-стариковски не спится.
— Дедушка, бери свою лопату и давай отсюда поскорей. Сейчас здесь жарко будет.
— Так они мне за последнюю неделю не заплатили.
— Считай, что с твоей стороны, здесь была благотворительная акция. Давай, давай, дед, шагай.