Уцелевшие
Шрифт:
— О Господи, — сказал Дэйн, не давая ей пускаться в объяснения на тему радио. — Как-нибудь в другой раз продолжишь свое образование! Надо убираться отсюда. Хорошо хоть Аратак жив!
— Я тоже рад тому, что почтенный выжил, — сказал Джода, — но ведь об этом вы узнали из амулета? У нас детишки делают такие гуделки из пустых раковин рикнелли, чтобы окликать друг друга без слов…
— Да, похоже на эти гуделки, — сказала Райэнна и с гордостью посмотрела на Дэйна. Тот кивнул в знак невольного одобрения. Паренек оказался смышленым. Судя по тому, как он быстро отыскивал аналогии научных объяснений
Но все же держал бы он свои руки подальше от Райэнны! Что-то это ее материнское чувство заходит чересчур далеко… и уж если Джода считает себя уничтожителем грантов, то тем более он слишком велик для того, чтобы сидеть у нее на коленях и изображать из себя младенца!
А материнское ли это чувство?
Может быть, для нее этот парень красавец!
— Пошли обратно, — сказал он, вглядываясь в направлении той линии, в конце которой они должны встретить Аратака. — Вот этим путем.
— Если ты собираешься следовать солнцу, — высокомерно сказал Джода, то будешь обречен ходить по кругу: ведь оно кружится у нас над головой! Любой охотник, доросший до того, чтобы носить детское копье, знает это!
— Мы не так долго будем ему следовать, — огрызнулся Дэйн. — И делай, что тебе говорят!
Когда они двинулись в путь, Райэнна обняла парня за плечи и что-то тихо заговорила, держа в руке коммуникатор. Марш предположил, что она объясняет принцип работы радио.
«Что ж, лучше пусть она объясняет, чем я, — подумал Дэйн, — но вот что будет с парнем, когда она улетит, оставив его здесь, в этом диком мире?»
Не прошло и полутора часов, когда они увидели огромную темную фигуру, медленно продвигающуюся среди кустарника. Райэнна бросилась вперед, Дэйн почти мгновенно побежал за ней.
— Аратак! — закричала она и обняла огромное кожистое тело. Он, убрав когти, деликатно, но от души тоже обнял ее.
— Рад тебя видеть, дитя мое, — проворчал он, затем отодвинул ее в сторону и так же обнял Дэйна. — От одной мысли, что можно остаться в этой пустыне в одиночестве, даже Божественное Яйцо забыло бы о философии.
— А мы убили гранта, — гордо сообщил Джода, и Аратак одобрительно заворчал:
— Я не знаю, каков он, этот грант, но без сомнения, подобно большинству имеющихся здесь форм жизни, он заслужил свою смерть. Редко доводилось мне видеть планеты, где бы в таком множестве водились столь враждебные существа, с которыми совершенно невозможно договориться! Несомненно… божественные силы, — поправился он, взглянув на Джоду, — имели свои цели, создавая таких существ, как рашас, грант или те безумные быкоподобные создания, чье бессмысленное паническое бегство и разделило нас с Дравашем, но лично я, при всем моем увлечении философией, постичь эти цели не в силах!
— Возможно, почтенный, — сказал Джода уважительно, и Дэйн внезапно сообразил, что парень вырос в обществе, где Первые Люди почитались, — эти существа созданы святыми для того, чтобы мы не выросли в самодовольстве и лени. Во всяком случае, мудрецы моей деревни объясняли нам, детям, так.
— Вполне возможно, младший брат, — добродушно сказал Аратак, и Дэйну пришлось вмешаться.
— Расскажи, что произошло с вами! Мы-то надеялись встретиться с тобой и Дравашем на дне ущелья…
— И мы собирались ждать вас там, — сказал Аратак, — но наш покой был нарушен безумным бегством стада каких-то созданий, похожих на коров… Судя по тому, как они мычали, их что-то напугало. Возможно, на них напал рашас, вышедший вечером на охоту, но его криков я не слышал. В любом случае, когда они помчались, я был вынужден с несвойственной философу торопливостью вскарабкаться на какие-то камни; и хотя я полагал, что и Драваш лезет вслед за мной, когда стадо промчалось, я не обнаружил и следов моего коллеги. Я рискнул даже воспользоваться коммуникатором, но тот бездействовал. Это было странно, поскольку мы с ним связывались совсем незадолго до этого происшествия. Пока я искал Драваша, стемнело, и мне пришлось укрыться в расщелине, откуда я мог бы заметить подкрадывающегося ко мне рашаса. Один из них все-таки выследил меня, но нападать не стал, сообразив, что я несъедобен. За это я ему благодарен, поскольку оружия у меня не было: я обронил копье, когда помчалось это стадо, а затем нашел лишь обломки. На следующий день я начал искать ориентиры, по которым мы могли бы назначить место встречи, и обнаружил пещеру, где вы оставили ваше благородное послание. А остальное вы знаете.
— А ты не видел ночью костер? — спросила Райэнна. — Или… или еще что-нибудь?
— Костер я видел, — подтвердил Аратак, — и даже пошел на него, полагая, что, может быть, это вы его развели. Но когда подобрался поближе, увидел много людей и решил, что это или наши преследователи, или еще кто-нибудь. Поэтому и вернулся в свое укрытие.
Дэйн понял, что не было смысла спрашивать, видел ли Аратак белого ящера. Зрение у протозавров было хуже человеческого. Но Райэнна поняла, что хотел спросить Марш, и после минутного размышления задала вопрос:
— А ты не заметил какого-нибудь летательного аппарата? Может быть, он летел без огней?
— Нет, ничего такого. — Складки у глаз Аратака дрогнули, показывая, что он озадачен. — А почему ты спрашиваешь, друг мой?
Она вздохнула.
— Сама не знаю, — сказала она. — Вероятно, никакого летательного аппарата и не было. — Она встревоженно посмотрела на Дэйна, и тот скорее понял, чем разобрал в еле слышимом потрескивании диска ее слова: «А может быть, я ничего и не видела?»
Марш и сам уже начинал сомневаться. Вполне возможно, что увиденное им явилось лишь следствием контузии и шока…
Но ведь они оба видели это. Неужели оба обманулись? Внезапно Дэйн похолодел. Ведь все, кто видел то существо, исчезали. Неужели и они исчезнут, унесенные в никуда?
И может быть, то же самое уже произошло с Дравашем?
13
Пока Аратак рассказывал свою историю, Бельсар заметно продвинулся по небу.
— Надо идти, — сказал Дэйн.
Они продолжили свой путь. Когда сделали привал, чтобы перекусить, Райэнна сказала Дэйну вполголоса: