Участковый – Васька Генерал
Шрифт:
– За сколько ты туда доберешься?
– За сколько?
Этот практичный выходец из деревни, привыкший обирать бессловесных гастарбайтеров заполонивших Москву, стал вслух считать:
– Пятьсот туда, пятьсот обратно. Я на милицейской машине поеду. Надо же ребятам тоже отстегнуть. Вход в клуб не меньше…э…э…на Рублевке не меньше чем две штуки, я так думаю. А то и все две пятьсот. И я хоть ваш участковый…
– Но тоже кушать хочешь! – поддел его злой на язык Мясоедов.
– Сколько твоя информация стоит? – жестко
– Какая информация? При чем здесь, стоит? – завертелся как уж на сковородке участковый. – Я если возьму деньги, то только как расходы на дорогу и на билет в клуб. Зайти надо. Проверить, убедиться. Я знаю, у вас последнее время плохо с универмагом. Но сто евро разве для вас деньги?
– Кто тебя в элитный клуб пустит? – продолжал бичевать участкового Мясоедов. – У тебя же на лице написано, что ты вчера приехал из Талдома. Если знаешь что, выкладывай, а не надо вымогательством заниматься. У человека горе.
– Друг! – осадил его участковый, – не надо со мной так разговаривать. Мы еще и не таким как ты руки выворачивали.
Костя резко понизил тон:
– Хорошо! Даже если зайдешь, что ты скажешь этой мадам? Мало с кем она в этот момент встречается?
Участковый презрительно смотрел на Константина Мясоедова.
– Друг. Мне-то как раз будет ей что сказать, а если надо и напомнить. Ей скандал совсем не нужен. Она если знает где Роман, то обязательно скажет. У меня, – участковый похлопал по папке с бумагами, – есть заявление, кого она… любит. Она выгнала прежнего водителя, а он много чего про нее рассказал.
Полина протянула участковому пятитысячную купюру и он тут же откланялся.
– На хорошей машине друг ездишь. – пожимая на выходе руку Косте, сказал он. – Я тоже скоро на такой буду ездить.
Когда дверь за участковым закрылась, было высказано единодушное мнение, что участковый современный малый, быстро в рынок вписался.
– На самом деле, никуда он не поедет.
– А если поедет, то заявление, что на депутатшу написали, ей же продаст.
– А себе копию оставит.
– Нотариально заверенную.
– Зачем деньги тратить. Он попросит еще одно такое же написать.
И вдруг Костя предложил:
– А давайте охранника на въезде поспрошаем как следует, что он видел?
Кизякова резко воспротивилась.
– Его уже милиция допрашивала.
Однако Костя Мясоедов вытащил на лестничную площадку Эдит.
– И двор заодно еще раз обойдем.
Они с Эдит вышли и в квартире остались Елизавета и хозяйка Кизякова. Елизавета помогла Полине сложить посуду в посудомоечную машину и немного прибраться на кухне. Пора было собираться домой. Не успела Елизавета два слова произнести, как хозяйка дома, словно предугадав ее намерения, предложила остаться:
– Елизавета если дома вас никто не ждет, можете любую из трех спален выбрать и идти отдыхать. У вас
Лиза решила остаться. Объяснения своему поступку, внятно она не могла дать. Нет, не было это желанием заглянуть в замочную скважину. А что же тогда?
Глава 12
Костя Мясоендов и Эдит вышли в коридор. Когда за ними захлопнулась тяжелая металлическая дверь, Костя спросил:
– И что ты обо всем этом думаешь?
– Скрытная она очень!
– Да, я не о Полине! – с досадой сказал Мясоедов, – что ты Эдит насчет этой депутатши думаешь?
– Все вы мужики кобели! Только увидите новую юбку и забыли все на свете.
Мясоедов обиделся за весь мужской пол.
– Ой, так уж он и разбежался за нею.
– Может быть не за нею, а за ее миллионами.
Мясоедов усмехнулся.
– Ага, так спешил, что и дверь Мерседеса не закрыл, и барсетку забыл, и кровью сиденье забрызгал. Так не бывает.
На лифте они спустились во двор и подошли к будке охранника. Охранник был еще тот, прежний. Он сам вышел им навстречу и спросил:
– Не нашелся еще супруг вашей знакомой?
– Нет! – ответила Эдит.
– Милицию вызывала! – с какими-то осуждающими нотками в голосе воскликнул он. – Подсказал на свою голову.
– Что подсказал? – в унисон спросили Костя и Эдит. Охранник секунду размышлял говорить или нет, потом решился и сказал:
– Когда он, ее муж как сквозь землю провалился, крови на сиденье не было. И вдруг, когда милиция приехала, она как по волшебству на сиденье оказалась.
– А ты тут при чем?
Охранник пожаловался.
– Я ей подсказал, что без крови, милиция не приедет, вот она и перемазала сидение.
Мясоедов расхохотался.
– Получается ложная тревога?
– Не знаю, я ее дел! – нехотя ответил охранник. – Слишком она крутая баба.
– А что, – спросил Мясоедов, – он действительно мог уехать с этой депутатшей на ее Бентли.
– Нет, не мог! – твердо ответил охранник.
– То есть?
– Как?
Удивлению Эдит и Мясоедова не было предела.
– А так, я в отместку, что она меня с кровью перед милицией подставила, сказал понарошку, про эту депутатшу. А она на самом деле, уехала за пять минут перед тем, как он во двор заехал. Так, что не мог он никак оказаться вместе с нею.
– Н..да! Дела! – воскликнул Мясоедов. – Что ж ты раньше об этом молчал?
Охранник независимо пожал плечами.
– А кто меня спрашивал?
– А теперь чего раскололся?
Охранник был также невозмутим.
– Посидел, подумал. Смотрю, дело такое нехорошее заворачивается. Завтра, если надо будет, милиция по минутам это дело раскрутит. А мне это надо? Участковый бегает. Все здесь вынюхивает.