Участковый. Назад в СССР
Шрифт:
И всё-таки мой свидетель точно причастен ко всему происходящему. С каждой новой встречей, я всё больше убеждался, что он как-то напрямую связан со смертями и убийцей. С Воронцовым придётся поговорить, но делать это посредством милицейского опроса, я не хотел.
Будущий свидетель мне слишком долго морочил голову, постепенно втираясь в доверие, и, скорее всего, именно, он помог маньяку устроить мне засаду в двадцать четвёртом. А значит, придётся искать способ провести настоящий допрос в максимально уединённом месте.
— Товарищ участковый,
— Дмитрий Васильевич, а как же твой архив? — спросил я, и старик, будто вспомнив о своих залежах макулатуры, начал с тревогой оглядывать стопки. — Ладно дед, не пыхти ты так. Охраняй своё добро. А с провиантом я чего-нибудь придумаю.
Выдав Митяю обещание, я выбрался из его комнаты и отправился на кухню. Там к этому моменту остались только Катерина Семёновна и женщина, у которой дед украл яйца.
— Значится так гражданочки, и что же мы имеем? Дед Митяй, как я понял, совсем безобиден. Родственников у него здесь, похоже, нет. Сидит один в комнате почти безвылазно. В магазины сам не ходит. И из-за этого он вечно голодный. Иногда не в состоянии с собой совладать, выходит на охоту и подворовывает у вас еду. А вы его за это гоняете и грозитесь прибить.
— Так ворует же? — возмутилась яйцеварка.
— Не кормить же нам теперь его из-за этого бесплатно? — подхватила Катерина Семёновна
— А почему бы и не покормить дедушку? — спросил я. — Ведь вас, хозяюшек, здесь на кухне, больше двух десятков каждый день что-то готовит. Если каждая выделит ему пару раз в месяц, тарелочку супа с краюхой хлеба, а другая — макарошек с котлеткой, то он наверняка прекратит воровать сосиски их холодильника. Дорогие мои женщины, пожалуйста, поймите, от вас особо не убудет, а вы хорошее дело сделаете. Старика покормите и нервы себе трепать перестанете. Катерина Семёновна, ведь он каждый подаренный вами кусочек сала вспоминает с благодарностью.
Женщины переглянулись и призадумались. А я вытащил из кармана три рубля и положил на стол.
— Вот, это мой взнос за первую неделю. Приготовьте ему чего-нибудь. А я сегодня сам заскочу в магазин и еды ему по мелочи прикуплю. Думаю, сахара, колбасы и хлеба с пряниками, ему для начала хватит.
— Что-то уж больно добрый ты, товарищ участковый — сказала Катерина Семёновна и отодвинула от себя трёшник. — Не надо этого, рыбным супом и гуляшом, я с дедом Митяем и так поделюсь. А это потрать на то, что обещал, раз не жалко.
— Хорошо. Теперь я буду заходить раз в неделю и его навещать. А вы, гражданочки, если что случится, сразу звоните в опорный пункт и требуйте меня.
На том и порешили. После этого я направился прямиком в универсам. Купил, что обещал, и внезапно подметил, что Зина посматривает на меня как-то нехорошо, словно я чем-то её обидел. При этом в ответ на моё вполне любезное приветствие, она лишь коротко кивнула и демонстративно отвернулась.
Произошедшее действо меня заинтриговало, но что-либо предпринимать прямо сейчас я не стал. Богатый опыт общения с женским полом подсказывал: в данный момент ситуацию лучше отпустить, а когда придёт время, Зина дозреет, и сама пойдёт на контакт для оглашения претензии. Вот тогда-то всё и прояснится.
Правда, уже на выходе из универсама, внутри меня что-то ёкнуло, дав понять, что её телодвижения меня немного задели. Постаравшись выкинуть всё из головы, я вернулся в общагу.
На этот раз дед Митяй открыл сразу и первый раз при мне улыбнулся. А когда он увидел сумку с продуктами, начал охать, сетуя, что не знает, куда распихать такое богатство. Я же заметил на столе пустую алюминиевую миску и учуял запах рыбного супа. Выходит, Катерина Семёновна не обманула и после моего ухода, первым делом покормила старичка.
Подойдя к окну, я начал по привычке рассматривать арку. И снова мне показалось, что тени в ней слишком сильно сгущаются.
— Нехорошее место — неожиданно проговорил дедок и, прекратив суетиться, встал рядом.
— Дмитрий Васильевич, а почему ты назвал его нехорошим.
— Потому что оно тёмное и оттуда иногда холодом веет, словно из могилы. Никогда не любил в арке подметать. А если на неё ночью долго смотреть, то начинает всякое чудиться. Потом голова от этого подолгу болит и всякие плохие мысли в голову лезут. А если после этого заснёшь, то приснится, что тебя туда хотят утащить.
Короткое, но ёмкое объяснение старика заставило меня призадуматься.
— Раньше, когда я дворником был, всегда воротину на ночь прикрывал. Так спалось получше. А после того, как я перестал это делать, нехороший холод начал чаще наружу выходить.
— Ничего дедуля, постараться я с этим делом разобраться. А ты поклянись мне, что перестанешь воровать из кастрюль и холодильников.
Обойдя общагу, я направился прямиком к арке, но внутри потустороннего сквознячка не почувствовал. Затем переместился в глухой дворик и принялся по привычке осматривать окна в поисках чего-то необычного. Не обнаружив ничего, я уже хотел развернуться и уйти, но тут одно из окон на первом распахнулось настежь и на меня, с явной претензией, уставилась пожилая, интеллигентного вида женщина.
— Александр Иваныч, неужели ты решил предоставить мне отчёт по моему старому заявлению? — немного высокомерно начала она, напомнив своим поведением жену дяди Саши.
— По какому заявлению, может, напомните? — попросил я и невольно насторожился.
— Вот значит, как работает современная милиция. Примет участковый заявление и потом в течении трёх месяцев ни слуху от него не духу. А между тем, какие-то малолетние хулиганы, мне полки в подвале второй раз опрокинули и все банки с вареньем перебили.