Участник поисков
Шрифт:
— Что тут у тебя творится, Джузеппе?! — растерянно спросил Тамагочи, созерцая заполнившие кофейню клубы порохового дыма. — Эти уроды докатились до огнестрела?! Что с тобой, Нолан?
Скрипач, казалось, не обратил на происходящее ни малейшего внимания. Его левая рука была крепко прижата к животу — чуть ниже ребер. И сквозь пальцы пульсирующими толчками текла кровь.
— Беги! — сказал он.
Слова давались ему с трудом. Поэтому говорил он коротко и глухо.
— Беги, Орри! Это приказ — понял?
— Папа... — растерянно спросил Орри. Первый раз старый
— Они тебя?.. — непонимающе произнес мальчишка. — Я принес...
— Беги! — снова выдавил из себя Нолан. — Я сказал — беги! Триз тебе скажет куда... И инструмент. Ты знаешь где... Унеси инструмент... Беги.
Он покачнулся.
Орри панически стрельнул глазами вправо, влево. Он явно разрывался между желанием хоть как-то помочь Нолану и необходимостью подчиниться полученному приказу.
— Ну?! — прикрикнул на него Скрипач.
Ему с большим трудом удавалось повышать голос.
— Беги! Мне помогут! Ты же видишь — полиция здесь. И Джузеппе. И на ногах я сам стою...
Похоже, эти аргументы наконец подействовали. Орри, ухватив за поводок свирепо рычащего Брендика, в мгновение ока — только один раз напоследок оглянувшись на Нолана — исчез с места действия через разгромленную кухню и кладовку. Ник и пальцем не пошевелил, чтобы задержать малька.
Скрипач слабо улыбнулся — то ли Тамагочи, то ли чему-то своему, — сгорбился и плашмя рухнул на пол поперек всего малого зала кофейни Джузеппе.
Вот, собственно, и все, что мог рассказать Ник Киму.
Ничего интересного.
— Одно — ножевое, двойное... И еще два перелома — вот и весь итог междусобойчика, — закончил рассказ Тамагочи. — Как только полиция прибыла, всех бузотеров как ветром сдуло. Они у меня ученые...
— Ножевое, это Нолан? — поинтересовался Ким.
— Он самый...
— А ты уверен, что это можно отнести за счет уличных беспорядков?
— По времени — как раз. А так... Сдается мне, что и беспорядки эти были устроены, чтобы под шумок Скрипача пришить... Затея пана Волыны и его людишек. Кстати, мой тебе совет. Этого дерьма не трожь. Зажми нос и не наступай. Они просто уголовники. Не сами по себе. У них крыша еще та... Можно черт-те на что нарваться. Вот так, потомок Чингисхана...
Ким почесал в затылке. Ставить Тамагочи в известность о том, что нанят этим самым дерьмом за неплохие бабки, он не торопился.
— Куда Скрипача определили? В какую больницу?
— Его Гаррет к себе увез.
Агент на Контракте с интересом взглянул на собеседника.
— Гаррет? Он врач? В смысле — доктор?
— В смысле — доктор. Юриспруденции. Интертрепи... Тьфу — интерпретирует постановления Сети. Богатый тип. И очень симпатизирует этой затее с Храмом Единения. Так что у него Скрипач как у Христа за пазухой.
Ким помолчал.
— А там не было еще чего-нибудь... Ну, чего-то необычного:
— Было всякое, чего в протокол заносить не стали... Ну, уйма синяков и ссадин. Одному чудаку задницу порвали.
— Это чем же его так? — поинтересовался
— Фаллоимитатором. Да-да. Они попутно «Интим-шоп» распетушить успели. Вот и... В общем, пострадавший попросил в протокол такое не заносить. Сам, сказал, разберется.
— Ясно, — констатировал Ким. — В общем, ничего необычного.
— Ничего, — пожал плечами Тамагочи. В кармане у него снова запели часы.
— Снова пилюли? — сочувственно спросил Ким.
— Да нет... — устало махнул рукой Ник. — Прогулка. Я, перед тем как лечь, должен четверть часа по воздуху гулять. Останови свою таратайку. Пройдемся через парк.
— С твоим режимом не соскучишься, — признал Ким, выбираясь из кара. — Кто тебе прописал такое?
— Журналы читаю, — пояснил Тамагочи. — Слушаю по Ти-Ви беседы со специалистами. И делаю выводы...
— Тогда понятно, — с некоторым разочарованием согласился Ким.
Он надавил на клавишу пульта, и осиротевшая «Пульчинелла», покорно хрюкнув мотором, покатилась самостоятельно разыскивать себе место для парковки. Ким и Ник затопали под горку по прихотливо извивающимся тропинкам Парка Шести Патриархов. Парк этот был куском девственного леса, сохраненного причудами градостроителей прямо посреди бестолкового и шумного Нью-Чепеля, и путь через него был поистине тернистым.
Некоторое время они продирались через заросли, не отвлекаясь на пустые разговоры.
— Послушай, — наконец нарушил заполненное дружным сопением молчание Ким. — А что собой представляет этот пацан, из-за которого — по словам Санти — весь сыр-бор разгорелся? Зачем он сдался этим бандитам и куда, вообще говоря, делся?
Стольников остановился, тяжело отдуваясь и прикидывая, какое расстояние еще предстояло преодолеть обоим любителям пеших прогулок. Оно было достаточно велико. Прежде чем выйти в район уютных коттеджей, в рассрочку купленных народом среднего достатка, вроде Тамагочи, им придется основательно попотеть.
— Зачем тебе это? — с досадой спросил Ник, не глядя в глаза Киму. — Тебя что — храмовики наняли спасать свои деньжонки? Не стоящее дело... Если пацан денежки эти действительно свистнул, то теперь их у него уже реквизировал кто-нибудь из здешних лихих людишек. В таком случае жалко малька. За такую сумму могли и пришить вместе с барбосом его... Но скорее всего, — продолжил он, возобновляя спуск по крутой и взятой в плотное окружение колючим кустарником тропке, — денежки уплыли к погромщикам...
— Пардон, — смутился Ким. — Каким образом погромщики могли забрать деньги у Нолана, если...
— Ты про каких погромщиков говоришь? — раздраженно повернулся к нему Тамагочи. — Я тебе не про тех, что на Тик-Таке повеселились... Я про тех, что тем временем Ноланову нору грабанули...
Ким снова смутился и, разведя руками, чуть не сверзился в пересекавший их дорогу ручей.
— Ты мне про это ничего не говорил...
— А ты не спрашивал, господин басурман. Тебя интересовал мордобой на Тик-Так-стрит. Я рассказал все как на духу. Теперь, оказывается, тебя интересуют пропавшие взносы на Храм Единения...