Рэй — всегда у театральных дверей.Настоящее имя его — Сельдерей,Но поскольку оно и длинней и трудней,То мы и зовём его попросту — Рэй.В потрепанной шубейке, как палка худ,Лапки дрожать не перестают,Он страха ни крысам ни мышам не внушит.А в юности, в общем-то, ведь был знаменит!И во цвете лет был блистательный кот.Но теперь уж не тот, давно уж не тот.Хоть поныне друзей попотчевать любит(Если кто-нибудь платит за ужин в Клубе,Что на заднем дворе соседней пивной.)Рассказами о том, как был он звездой,Историями тех славных времён,Когда с Эдмундом Кином на сцене он…А в Мюзикхолле какой успех!Семь раз с галёрки то «мяу», то смех!Но, как он утверждает, его лучшая рольЭто — Пламе-морозо-колдун, Ерундинский Король!«Я играл, — говорит он, — любые роли иЗнал семьдесят монологов, а то и более,Импровизировать, отсебятину мог нести,Даже
кота в мешке зрителям преподнести!Я и спиной играл, и хвостом,А голос был трогательнейший притом!»Это я сидел у постели диккенсовской Нелли,Это я на шнуре качался, чтобы звонки звенели,Я в одной пантомимезанят сразу был в трех ролях,И однажды дублировал даже Кота в сапогах!Но, как скажет историк театра, моя лучшая рольЭто — Пламе-морозо-колдун, Ерундинский Король!»А потом, если кто поднесёт ему джина глоток,Он расскажет о том,как играл в знаменитом «Хвосток — на Восток»,Как в шекспировской пьесе вышел на сцену в тотСамый миг, когда Некто сказал:«Тут бы нужен был кот!»Как однажды он тигра сыграл,за которым, наверное, часГнался некий полковник из Индии,тот, что прыгнул за ним в унитаз.Он уверен, что больше никто не сумеет издатьТех скрежещущих звуков,которыми принятопризрак на Эспланаду звать.А ещё он когда-то прошёлпо проволоке через сцену:Надо былодитя из горящего дома спасти непременно!«Нет, котят нынче учат бездарно! —заметит вам он, —Разве так нас учили мэтрывикторианских времён?Ну а эти?Чуть прыгнул в обруч —и уже — „Ах, талант!“ —право, глупо!Нет, ничто так не учит актёракак постоянная труппа!»И почёсываясь, добавит:«Нет, театр уж не тот!Драматурги, пожалуй, сносные,но всё-таки кто назовётНу хоть что-то похожеена мою несравненную роль —Пла-пла-пла-мяяяяя-морозо-колдун,Ерундинский король!?»
Бустофер Смит — кот светский
Нет уж Бустофер Смит худобой не грешит,Кот он жирный, и тем знаменит.Не в пивнушках грубых —в фешенебельных клубахОн бывает на Сент-Джеймс Стрит.И когда этот кот мимо Парка идёт —В костюме изысканном он.Не простой мышелов, что бредёт без штанов —В черный смокинг наш Смит облачён.Где найдётся такой безупречный покрой?В белых гетрах он с чёрной спиной.Мы горды, если он нам в ответ на поклонНе взглянув, чуть кивнёт головой.Он заходит — случайно — в клуб «Научная тайна»:Ведь имеется строгий запрет —Даже самый почтенный кот не может быть членомСразу «Тайны» и «Знание-свет».И по той же причине, чтоб отведать дичиныТолько в «Блимп», а не в «Фокс» он спешит,Но в «Экраны и сцены» он зайдет непременно:Ведь креветками клуб знаменит!А порою осенней в дни охот на оленейПосетит он «Пузатый горшок»Ради косточек сочных, но в одиннадцать точноВыпить он забежит в «Лопушок».Если вдруг из-под двери тянет запахом кэрри —В «Бирму» он непременно зайдёт;Если мрачен с утра — ну,значит ножкой баранаИ капустой позавтракал кот.Так он дни и проводит,в «Склеп» да в «Лакомку» ходитГлавный денди на Сент-Джеймс Стрит,И тот факт, что полнее с каждым днём его шеяНикого уже не удивит.Фунтов тридцать он весит,пусть меня хоть повесят!Разве толстым он кажется вам?Нет, он кот в полной форме:жизнь в размеренной нормеУ него, по его же словам.Ну, а если точнее — «Я своё взять сумею!»Вот что славный толстяк мне пропел.Раз уж Бустофер Смит в белых гетрах спешит —Значит будет весна на Пэл-Мэл!!!
Чепухот — железнодорожный кот
Вот стоит ночной почтовый, к отправлению готовый,Остается несколько минут.«Кот! Куда наш кот девался?В кошки-мышки заигрался?Без него нам отправленья не дадут!»Пять начальниковых дочек, и носильщик, и обходчикВесь вокзал перевернули — где же кот?«Где наш Кот-Чепухот?Ох, опаздывает кот!Без него ночной почтовый не уйдёт!»До сигнала миг остался, весь народ заволновался,Вдруг является спокойный Чепухот.Из багажного вагона он проходит вдоль перрона,Хвост трубой — к хвосту состава он идёт.И вот он зелёным глазом сверкнул —«ПУТЬ СВОБОДЕН!» — сказал сигнал.На Север Севера путь наш лежитПо стучащим ступенькам шпал.Справедливо отмечают, что за поезд отвечаетНе начальник, а скорее Чепухот:За электриком, за нами, даже за проводникамиОн всё время наблюдение ведёт.По вагонам он проходит,с пассажиров глаз не сводитВ третий класс заходит он и в первый класс,Всё обнюхав регулярно, об опасности пожарнойОн, конечно, разузнает раньше вас!Вверх глядит и не мигает, ваши мысли понимаетШума,
ссор не одобряет он. И вот —В поезде всегда спокойно, все ведут себя достойно,Если вышел на дежурство Чепухот.С ним нельзя не считаться,И придётся признаться:Всё идёт, как должно идтиВ почтовом ночном и ночью и днём,Потому что он с вами в пути!Как в купе зайти приятно: всё так чисто, аккуратно,С вашим именем табличка на дверях.Место заняли своё? Вот — крахмальное бельёИ не видно ни пылинки на коврах.Регулируйте, как надо яркость света; ну а рядомВентилятор, чтоб устроить ветерок,Есть и умывальник с краном,чтобы вымыться с утра нам,Есть и вешалка для шляпы и звонок.Проводник к вам постучится, вежливо осведомится:Вам покрепче — послабее утром чай?Сзади кот-Чепухот всё запишет в блокнот,Чтоб чего не забыть невзначай.Уютно накрыться с головойВ свежей постели! И вот —Вы подумаете в этот поздний час,Что мыши не побеспокоят вас,Ибо ими займётся кот путевой,Железнодорожный кот!Ночью он не засыпает, иногда блоху поймает,Или щурится в окно на провода…В полночь выпьет чашку чая, каплю виски добавляя,И всю ночь он бодр и весел, как всегда.В Шеффилде вы крепко спали, и конечно, не видали,Как ходил он по платформе взад-вперёд,Глазго вы проспали тоже, и не думали, быть может,Что с диспетчером был делом занят кот.Но зато, проснувшись в Перте,вы глазам своим поверьте:За полицией он сбегал на вокзалА когда вы в Абердине из вагона выходили,На платформу ваши вещи он сгружал.Он помашет вам дымчато-серым хвостом.Этот жест вам скажет о том,Что вы встретитесь сновав ночном почтовомС железнодорожным котом.
Как обращаются к котам
Прочёл ты книжку о котах,И вот теперь скажу я так:Есть очень разные коты,Один — как я, другой — как ты.Один мурчит, другой молчит,А третий цапнуть норовит.Тот и умён и полосат,А этот — сер и вороват.Хотя в стихах, поверь ты мне,Все описуемы вполне.Узнал ты много о котах,Об их забавах и трудах,Но надо рассказать о том,КАК РАЗГОВАРИВАТЬ С КОТОМ.Поставив правильно вопрос,Отметим мы, что КОТ — НЕ ПЁС.Я знаю точно: все собакиВИД ДЕЛАЮТ, что любят драки.На самом деле грозный лайСовсем не значит «Эй, кусай!»Пёс, не в пример иным котам,Бывает простодушно прям,Он и не думает хитрить,Конечно, если исключитьПекинских мопсов (очень странных!)И прочих шавок иностранных.А уличный барбос простойИмеет норов шутовской.С ним просто дружбу завязать —По подбородку потрепать,Он лапу даст, ну а потомВиляет радостно хвостом!Он — развесёлый обормот!Но пёс есть пёс, а КОТ ЕСТЬ КОТ!Я много раз слыхал о том,Что заговаривать с котомНевежливо и неприлично.Неправда! Знаю я отличноЧто обратиться самомуБез фамильярности к немуНе трудно: Надо шляпу снять,Чтоб уваженье показать,И поклонясь изречь: «О, КОТ!»А если рядом кот живёт,И запросто через балконКо мне заходит в гости он,Я так скажу: «А-А-А, вот и Кот!»Хоть знаю, что его зовутДжеймс-мурри-Джеймс, а так же Плут,Но чтоб по имени назвать,С ним надо дружбу завязать.И прежде, чем соседский котДо дружбы с вами снизойдёт,Чтоб уваженье проявить,Его должны вы угоститьИкрой, севрюгой, пирогом…(Хоть я знаком с одним котом,Что кроме студня одногоНе ест на свете ничего!Съест, да ещё оближет ус —Бывает у котов подчасДовольно необычный вкус!)Кот вправе ожидать от насИзвестных знаков уваженья,Тогда и даст он разрешенье,Не опасаясь ничего,Назвать ПО ИМЕНИ его.Вот я и рассказал о том,Как РАЗГОВАРИВАТЬ С КОТОМ.
Кот Морган представляется сам
Да, был я пиратом в далёких морях.Теперь уж на пенсии. Тут, возле двери.Заслуженный отдых. Весь день при дверях —Швейцаром служу. Здесь, на Блумсберри-сквере.Фазаном, вальдшнепом люблю закусить,Ещё уважаю девонские сливки.Стаканчик я тоже не прочь пропустить,Но — после работы, под порцию рыбки.Конечно, манеры мои не того…Но шубка — что надо! Слежу я за модою.И в доме все мнения одного,Что доброе сердце у старого Моргана.Я вволю пошлялся по разным морям.Мой голос — едва ли на флейту похожий…Что хвастать! Но кто из девчонок и дамНа старого Моргана глаз не положит?А если Вы — к Фаберу [4] и о делах —Я дельный совет Вам подам, извините:И время и нервы свои сберегите,Сдружившись со старым котом при дверях!
4
Т. Фабер — друг Томаса Элиота, издатель большей части его книг.