Ученье – свет, а богов тьма
Шрифт:
– А что именно вы собираетесь делать? – интересуюсь я.
Умукх на секунду задумывается.
– Ой, это очень трудно объяснить. Но все будет хорошо. Э-э, Ажгдийдимидин, давай руку.
– К-которую? – смятенно сипит духовник, не спеша ничего подавать.
Умукх хмурится и прикусывает губу.
– Л-левую!
Духовник неохотно поднимает левую руку.
Умукх кивает с видом человека, угадавшего сложное слово в кроссворде. Он цепко хватает духовника за руку и запускает свою змейку ему в рукав. Судя по бугоркам под тканью, она там сворачивается
– Вот! – победоносно резюмирует Умукх. – Можем лететь.
Ажгдийдимидин осторожно, как будто приближаясь к клетке с тигром, оттягивает рукав, чтобы полюбоваться на перламутровый браслет. Теперь это совсем не похоже на живую змею, так, побрякушка.
– А… это… можно будет снять? – шепчет он.
Умукх ненадолго задумывается, так что нас слегка прошибает холодный пот.
– Да, – наконец сообщает он. – Когда прилетим, наверное. Она к тебе привыкнет и будет слушаться. Ахмад-хон, а скоро мы полетим? Мне очень интересно, я никогда в космосе не был…
– Сейчас еще раз попробуем, – кивает Азамат, слегка подталкивая духовника ко мне и Киру, чтобы поддержали. – Надеюсь, теперь все получится.
Он уходит на мостик, и действительно через пару минут мы отрываемся от земли, совершенно без толчков и качки, и постепенно начинаем забираться в облака.
Ажгдийдимидин жестами показывает, что хотел бы свалить отсюда на все четыре стороны, и Кир уводит его в каюту отдыхать после нервного потрясения.
Умукх стоит довольный, вложив руки в противоположные рукава, улыбается миру, демонстрируя монолитные пластины вместо зубов.
– Можете посмотреть в окно, как мы поднимаемся, – замечаю я, поудобнее перехватывая Алэка, пока он не дотянулся до тех самых косичек.
– О, отличная идея! – радуется Умукх и кидается к иллюминатору.
Некоторое время с его стороны доносятся только самодостаточные охи и ахи, потом он вдруг снова вспоминает обо мне и спрашивает:
– А как называются эти штуки?
Я кошусь на забортный пейзаж – мы только что выползли в верхнюю атмосферу.
– Облака?
– Ах да, точно! – живо кивает он и немного смущается. – Пожалуйста, не говорите Ирлику, что я спрашивал, он мне это уже столько раз говорил, что теперь только злится.
– Не скажу, – обещаю я. – Но вообще он это зря, вы много слов знаете. Еще внизу, в космопорту такие сложные слова говорили, помните?
Он смущается еще больше.
– Это я нарочно к случаю выучил. Кстати! Вы обещали мне рассказать, почему у людей только четыре конечности!
Начать разговор с Умукхом об анатомии и эволюции было большой ошибкой. К тому моменту когда Азамат выводит нас за пределы гравитационного поля муданжского Солнца, я охрипла и сломала мозги, стараясь сляпать хоть сколько-то правдоподобные объяснения с учетом полной некомпетентности и ограниченного словаря собеседника. Кажется, я начинаю понимать, что имел в виду Ирлик, когда говорил, что Умукх будет из нас кровь пить. Вон как хищно своими мушиными пальцами перебирает.
К счастью, на выручку
Однако остаток дня проходит без происшествий. Никакого колдовства никто не творит, приборы работают как положено, а Унгуц – святой человек – умудряется сам уболтать Умукха до такой степени, что тот отпрашивается в каюту отдохнуть.
Ближе к ночи – ну, это если по Мудангу ориентироваться – из-за баррикад выбирается Ажгдийдимидин. Он приходит в кухню, где мы всем комплектом, кроме бога, режемся в настольную игру, и являет нам глубоко потрясенное выражение лица.
– Ужинать будете? – спрашивает его Кир, поняв, что Старейшина подвис и нуждается в перезагрузке.
– Не отказался бы, – отвечает Ажги-хян, что само по себе странно: можно ведь было просто кивнуть. Но он еще и продолжает: – А можешь мне еще гармарры сделать, пожалуйста?
Лицо его при этом становится еще более ошеломленным, хотя по голосу слышно, что он совершенно не напрягается. Видимо, в этом-то и шок…
– Та-ак, – протягивает Унгуц. – Это что же Умукх-хон с тобой сотворил?
– По всей видимости, он меня запечатал, – вздыхает духовник, садясь за стол.
Мы с Азаматом переглядываемся.
– Только на время перелета, как я понимаю? – осторожно предполагает Азамат.
– Надеюсь, – нервно откликается духовник, таращась в стол.
– Ладно, не переживайте, в крайнем случае, Ирлик распечатает, – успокаиваю я. – А пока наслаждайтесь речью.
Духовник понуро кивает и принимается есть поставленный перед ним суп, запивая гармаррой.
Наутро, как обычно не обнаружив мужа в постели, я выползаю в общественное пространство и вскоре нахожу Азамата в компании Умукха и Янки, которую ее мужчина вчера до бога не допустил из суеверного ужаса.
– Ага, – сонно, но ехидно говорю я, – Ирнчин с утра пораньше за рулем, а ты – общаться?
– Ну еще бы, Лизка, ты что! – фыркает Янка. – Это ты с богами по выходным бухаешь, а я вообще не в курсе, как будто на другой планете живу! Мне же интересно. А Ирнчина я еще нескоро прощу и десять раз подумаю, хочу ли я действительно за него замуж выходить. Ты знаешь, что он мне вчера устроил?
Азамат с Умукхом озабоченно переглядываются.
– Эмоциональный шантаж? – предполагаю я из личного опыта.
– Щаз! Он просто в дверях встал, и все! Типа не пущу – и как хочешь! И сегодня, уходя, каюту запер. Хорошо хоть телефон не отобрал, я Азамату позвонила, чтобы выпустил. Ну ты представляешь, какой козлина!
Я окончательно просыпаюсь, освеженная новостями.
– Он тебя собрался там весь полет голодом морить? – недоверчиво уточняю я. Как-то до сих пор я не замечала за муданжцами таких накренений мозгов.