Ученица черного мага
Шрифт:
– Свадьба должна проводиться в доме жениха.
Черный Наг смотрел на него молча, но его взгляд предельно ясно говорил: «Это невозможно». Бессмертный добавил:
– Но. Учитывая обстоятельства, эту неделю свадьба будет в доме невесты. А в следующую неделю — у нас. Церемония будет традиционной и пройдет в доме моей бы… кхммм… моей супруги Уннати. Ждем всех вас.
ДалгетХан шевельнул бровями и проговорил:
–
– Я рад, — натужно улыбнулся бессмертный.
Попробовал бы он не пригласить! Бывшая сжила бы его со света! А так им будут довольны и жена, и София Карловна. И можно будет уже наконец начинать приобретать те чудесные розовые платьица.
***
А потом была свадьба.
Сказать, что Зейраш волновался — ничего не сказать. Ему не нравилась публичность, но он уже примерно представлял себе, чего ждать, ведь пережил же как-то обручение, а там тоже было множество чужих глаз. Но теперь его не смущала эта толпа.
Обряд.
Зейраш просто не знал, получится ли. Он ведь не Наг и даже не асур.
Подали кахк. И в этот момент волнение достигло пика.
— Ты должен будешь дать ей воды, понял? — шепнул Саха.
— Понял, — ответил он механически.
И застыл, нервно сглатывая. Это чертово печенье с пряностями. Глупость какая, почему от него должна зависеть вся его дальнейшая судьба… Маша тоже нервничала, он видел. Откусила кусочек и начала жевать, а потом вдруг схватилась за горло и стала задыхаться.
К черту все! Он кинулся к ней, встряхнул за плечи.
— Маша! — заорал. — Что с тобой?!
Хотел схватить ее на руки и унести оттуда, и тут она прохрипела:
— Воды, пожа… пить… дайте пить…
— Маша, сейчас, Маша, — повторял он, его трясло как в лихорадке.
Но ему уже совали в руку высокий стакан с кристально чистой водой и орали в ухо:
— Дай ей пить! Нарекай!
И он сделал это, хотя ни черта не понимал смысла. Главное, что Машу отпустило, она теперь могла дышать и улыбалась ему. Их поздравляли, смеялись, хлопали его по плечам. Но же надо было еще пройти обряд, чтобы у Марии была Матри.
Зейраш весьма смутно представлял, что делать дальше. А советчиков собралась тьма. Все «бывалые», другие родственники и знакомые. Его обступили и всю дорогу до священного зала, дружно подкалывали:
— Ректор, мы верим в тебя, не облажайся!
— Пошли вы все! — рычал он, неся Машу на руках.
Наконец у древней каменной двери зала все остановились. Настроение у всех разом изменилось, теперь на него смотрели серьезно.
— Обменяетесссь кровью, — сказал ему Захри. — А дальше магия все сссделает за тебя.
ДалгетХан открыл зал. Они вошли, и за ними, отрезая от всего внешнего мира, с тихим шелестом закрылась дверь.
***
— Никогда не видела это место раньше, — прошептала Маша едва слышно.
Зейраш стоял за ее
Священный зал был похож на огромную перевернутую чашу. В самом центре зала был естественный круглый бассейн — маленькое озеро кристально чистой воды, вглубь которого уходила вымощенная синим камнем дорожка. Над водой широким конусом лился мягкий призрачный свет. И везде были цветы. Зеленые гирлянды с крупными желтыми соцветиями вились по стенам, свисали с потолка, переползали на пол. Красиво, как в раю.
Здесь все было напоено великой древней магией, от нее мурашки бежали по коже, а от разлитого в теплом и влажном воздухе аромата цветов уже слегка кружилась голова. Вода в озерце чуть подрагивала, словно звала. И что-то в душе откликалось на этот зов.
Вот он, момент. Странная неловкость.
Черт…
Ведь надо с чего-то начать.
— Пойдем в воду? — проговорил он и стал осторожно раздевать.
— Да, — эхом.
А у нее глаза туманятся, подергиваются дымкой страсти, закрываются.
— Маш-ша-аа, — выдохнул он, стискивая ее в объятиях.
Не его вина была, что голос сел и звучал хрипловато, просто он слишком долго ждал и хотел этого. Потом разделся сам и внес ее в воду.
«Мы носим наших женщин на руках».
Только сейчас он понял истинный смысл этой фразы. ИматАани — единственная избранная. Да. Именно так. Потому что сейчас он весь мир держал на руках.
***
— Маша… — срывается его голос, низко дрожит.
А ее обдает волна мурашек. Его руки на ее теле. Касаются, гладят. И ей так хорошо, что невозможно открыть глаза. И так томительно приятно касаться упругой гладкой кожи на его груди и плечах. А теплая вода обволакивает, качает. Оттого что глаза закрыты, кажется, что она парит, взлетает в его руках. Не хочется прерывать.
— Маша, нужно обменяться кровью.
Немного страшно, волнение, ведь ЭТО произойдет сейчас.
Он такой серьезный и хмурый. Сначала замер, глядя ей в глаза, потом резко рванул отросшими когтями и кожу на груди груди. Побежала крупными каплями кровь.
— Нет, — ахнула она, зажимая его рану ладонями.
А он улыбнулся, взял руку, провел по своей груди и сразу же коснулся ее рта.
— Прими меня.
Теперь была ее очередь. Можно было взять родовой меч, но… Он же на какую-то долю вампир, и это было уже однажды. Маша откинула голову, открывая шею.
— Я хочу так.
— Маш-шааа! — его глаза мгновенно залились чернотой.
Мужчина сглотнул и приблизился вплотную, забирая ее в объятия.
— Давай, — выдохнула она. — Пожалуйста…
Разве он мог отказать?
Прикусил нежно ее шею, и тут же припал к крохотным ранкам от клыков губами.
Ааа-ахххх… Закатились у нее глаза…
Казалось, он пил ее душу. Что-то огромное, скрытое до этого в глубине, вместе с безумными поцелуями вырвалось наружу, И как они оказались на ложе из цветов, сплетаясь телами, не помнили ни он, ни она. Осталось только наслаждение, безумное, сладкое, жаркое.