Ученица Хозяина Топи, в Академии

Каплунова Александра

— Без нас никуда ты не пойдешь! — Веська еще и ногой притопнула для большего эффекта. — Ты что думаешь, я тебя одного пущу?

— Не одного. Я же подручных твоих за Веданой отослал? Ей доверять можно. Да и Добромиру она скорого вестника вышлет сразу.

— Это ежели они ее найдут споро, — Нестана полностью Весенью поддерживала и тоже выглядела крайне недовольной. — И ежели сумеют послание твое неприметно вручить.

Лесьяр на это кислую мину состроил. Вот достались ему эти девки под руку.

— Сказала же, мы все вместе искать будем, —

строго отчитала его Весенья. — Что же ты думаешь? Никуша пропала, ты через тени, где невесть что водится, в мерцающую завесу лезть собрался, а я, стало быть, тут буду сидеть? Чаи распивать? — она гневно блеснула глазами.

— Весенья, это опасно, — словно маленькой, попытался объяснить ей маг. Но та лишь головой помотала и посильнее его рукав в своих пальчиках сжала.

— Даже не думай! Одного не пущу.

— Тогда я здесь останусь, — рыкнул магик, глазами сверкая.

— Нет! — Веша ему в тон ответила. — Сказала, вместе все пойдем!

— И Бажена с близнецами бы с собой взять… — вмешалась Нестана.

— Может сразу десткий сад в тенях устроим? — фыркнул магик.

— Лесрьярушка… — Веся к нему шагнула поближе, в глаза заглядывая и взором тем все, что на душе имелось, преподнося. — Мы тебя во всем слушаться станем. Но сидеть здесь и ждать у моря погоды выше мочи. Ты же знаешь, не вытерпим. И тогда еще боле глупого вытворить можем.

Маг прикрыл глаза, глубоко вдыхая. Уж он-то знал, что его возлюбленная на упрямстве напролом попереть может. С нее станется с тараном отправиться проход разделывать, лишь бы за ним самим, да за подружкой в подземелье попасть.

Улыбка невольно растянула его губы. Вот ведь… маленькое ненастье.

— Обуйтесь хотя бы, — велел он, снова принимаясь за плетение. Теперь пришлось его расширить, чтобы этих прохвосток с собой взять. — В тенях холодно. За меня держитесь, не отпускать ни на миг, чего б там не увидали. Ни с кем не говорить, имени своего не называть, обещаний не давать, — на этих словах он строго глянул на Вешу, памятуя, как уже однажды впустую объяснял ей тоже самое. Та поспешно взгляд отвела, словно бы и не поняла, на что он намекает.

Сами девицы тем временем быстро обувались. Нестанка сама в тапочках с помпонами к ней пришла, точно не по теням и подземельям шастить. Благо с Костей у них размер один был и обувка подошла, как своя.

— Готовы? — спросил магик, последние узелки накидывая.

Девицы переглянулись меж собой, а после кивнули.

Тогда магик накинул на всех троих черное кружево. Мир погрузился во мрак.

Глава 25

Весенья прежде в тенях не бывала. Странный мир, искаженный. Вроде и не Навь и не Явь, а где-то между, многое про него говаривали. Нечисти-то туточки привычно было, фривольно. Душами не обладая, они здесь с самим мирозданием сливались, друг на дружку внимания не обращали. А вот людям в этом месте следовало быть осторожными. Без должной

защиты любой обитатель этого межмирья мог всю силу из них выкачать. Оглянуться не успеешь, как на свет души твоей сбегутся и начнут пожирать.

Лесьяру, впрочем, здесь было почти привычно. Много времени он проводил в тенях по долгу службы, внося порядок среди нечистых. Часто случалось, что вот с виду в Яви и все хорошо, никаких следов зла не заметно, а в тень глянешь, так дурно делается. И поле все чернотой затянет, что мелкая пакость, на жуков похожая, посевы жрет, что те в Яви вянут без видимой причины. Или вот вода в колодце вдруг порченой сделается, а посмотришь в тень, а там дрянь какая сидит. Приходится вытаскивать, вычищать. Вроде как и два мира разных, да только один на другой наслаивается в тесном переплетении. И уж одно от другого не отделишь.

Вот и сейчас, едва глаза к мраку привыкли да к отсутствию цвета, ведь все здесь было серым и блеклым, так Веша с Нестанкой и ахнули.

Комната, ну точно Веськи с Костей, разве что краски потерявшая, а Никушину часть точно поросль какая одолела. Вкруг тумбы да по постели расползлось черной мелкой травой.

— Я еще когда к вам пришел, заметил краем глаза, что нечисто дело, — Лесьяр, Весенью за руку держа, потянул за собой. Веся, в свою очередь, Нестанкину ладошку крепко сжимала.

— А что это? — Ежась от непривычного покалывания, поинтересовалась Веша.

Магик склонился над постелью соседки, вглядываясь в поросль.

— Похоже, что ваша подружка чем-то темным пропиталась. И в местах, где она сама дольше всего пребывала, теневой мох начал пробиваться. Видать, сильно проклятие.

— Проклятие?! — в унисон переспросили девицы, магик на нее шикнул оборачиваясь.

— Не шумите! Да, проклятие.

— На постели-то ясно, а с тумбочкой что? — поинтересовалась Нестанка.

— А это мы сейчас узнаем, — задумчиво проговорил магик. Только трогать голыми руками не решился, накинул на круглую ручку ящичка нить силы и потянул.

Изнутри полезло всякое, отчего Веша с Нестанкой поморщились разом. Слизни какие-то, тараканы, сикарахи. Все опрометью кинулись наружу.

Лесьяр и тот шагнул назад, отводя Весенью за спину. Когда ж вся пакость разбежалась, магик заглянул внутрь. Здесь, среди прочих девичьих вещичек, которые и в Яви на своих местах лежали, кое-что отличимое все же сыскалось.

— Это же Никушина любимая заколка, — удивленно произнесла Нестанка, когда все они втроем заглянули внутрь. Металлическая бабочка, искореженная, в каком-то черном налете, лежала среди прочих вещей, явно выделяясь и являясь частью уже этого мира.

— Она ее так давно искала… — задумчиво проговорила Веша.

— Это маяк, — подытожил Лесьяр, все пуще хмурясь. — Кто-то наложил на нее метку и принес в тень.

— А для чего эта метка? — переспросила Нестанка.

— Скорее не для чего, а для кого… — процедила Веша, а Лесьяр взглядом подтвердил ее догадку.