Ученица ведьмы
Шрифт:
– Кэт! – Не оборачиваясь, отрывисто скомандовала Клюква, – добавь ей энергии.
Я немедленно нашла внутренним взглядом побледневшее пятно магического запаса ведьмы и осторожно начала подпитывать, представляя как мой запас небольшими порциями перемещается к ней. Клюква тоже швырнула в обессиленную ведьму каким-то заклятьем, вроде лечения, в этом я пока разбираюсь слабо. И вновь повернулась к врагам, продолжая ненадолго прерванный бой. Я уже без колебания проверила и её запас и, не дожидаясь просьб, начала передавать ведьме энергию, сожалея, что не догадалась проделать это раньше, с Березой, еще до того как она выбыла из строя. Но через минуту с удивлением убедилась, что рановато
Но я больше не рвалась на передовую, у меня теперь было важное занятие. Азартно отрывая от своего запаса точно такие клочки, какие брала на огненный сгусток, я осторожно вливала их поочередно своим соратницам, и гордо чувствовала себя самым необходимым членом отряда.
Ровно до тех пор, пока влетевший в пещеру чужой заряд не взорвался под потолком облаком темного удушающего дыма.
– Кэт, энергию, быстрей! – кричит, прикрывая лицо углом платка Береза, и я уже привычно пытаюсь послать ей очередную порцию.
И тут же с ужасом понимаю, что всё, магии больше нет. Вернее, она пополняется понемногу из энергетических потоков, которые меня научила находить Сирень, но далеко не так быстро, как я ее тратила. Поэтому сейчас мне просто нечего послать ведьме. А ядовитый дым уже коснулся её головы и с надеждой глядящая на меня Береза вновь начинает заваливаться на пол, но в этот раз гольды и не пытаются ее удержать, загипнотизированные приближающейся погибелью.
– Нет! – рвется из души крик отчаяния, – не надо, остановись!
А в голове почему-то вспыхивает яркое воспоминание о весеннем дне, когда Марина возила меня в город, пышный фонтан на площади, в который озорные мальчишки бросали маленькие пластиковые шарики. И сильные струи откидывали их так ловко, словно именно для этого и были предназначены.
Наверное, страстное желание спасти себя и отряд как-то наложилось на это воспоминание, не знаю, помню только, что сознательно ничего подобного я сделать не хотела. Потому и смотрела на вырвавшийся из пола водяной веер, разметавший ядовитый дым по потолку и стенам, с таким же изумлением, как и застывшие в ступоре гольды.
– Кэт, это ты? – растерянно бормочет Клюква, прикрываясь локтем от тугих струек, – останови!
– Как? – чуть не плачу я, но фонтан внезапно выключается сам, безо всякого участия с моей стороны.
– Ты сильная ведьма, – уважительно объявил тот гольд, что поднял мне шоколадки, и в котором я теперь с уверенностью определила их командира, – тут нет поблизости ни одной водной жилы.
Остальные гольды согласно кивали мне мокрыми головами, не торопясь стирать с лиц текущие из-под шапок струйки, и я хотела сказать им, что сама не знаю, откуда взялась эта вода, но от пережитого напряжения пересохло во рту и ноги начали предательски подкашиваться. Командир гольдов услужливо подставил плечо и меня заботливо усадили на мокрый мех. Клюква немедля ринулась к распростертой на полу Березе, а гольды затаились у пролома, готовясь защищать его от вторжения врагов. И только я снова оказалась не у дел, да еще и чувствую себя такой выжатой, что не нахожу сил выговорить хоть слово. И в глубине души даже рада этому, можно пока не задавать Клюкве вопрос, на который до ужаса боюсь услышать ответ. В каком состоянии Береза.
– Латринея! – внезапно необычайно громко зазвенел под сводами мелодичный голос, и у меня на миг все сжалось в груди, а потом сердце куда-то
И чуть потеснив вину и боль от произошедшего с Березой, в голове тотчас заметался совершенно неуместный в этой обстановке, но такой важный для меня сейчас вопрос. Как я выгляжу в этой мокрой невзрачной шапке, в надежном, но далеко не изящном защитном жилете, усыпанном каменной крошкой и с неразлучным потертым рюкзачком за плечами? Я попыталась представить себя со стороны и чуть не застонала от разочарования. Картинка получилась настолько безрадостная, что не оставила мне никакой надежды на внимание князя. Впрочем, если не кривить душой, ее у меня не было и тогда, когда я гуляла по его дворцу в шелковом платье и с тщательно уложенными волосами, иначе он меня не бросил бы в той клетке.
А в пещере после этого обращения постепенно стих грохот падающих камней, и перестали летать боевые молнии. И только стоны и крики раненых никуда не делись, но они оказались не помехой усиленному магией голосу.
– Латринея, я предлагаю перемирие. Давай поговорим! – снова гулко звучит под сводами такой знакомый голос, и я с досадой понимаю, что втайне все время мечтала его услышать, только ни за что бы в этом не призналась.
Даже самой себе.
Ведь звук его голоса означает, что князь жив, и это для меня почему-то очень важно, намного важнее спасения совершенно неизвестного мальчика. К которому я не испытываю ничего, кроме обычной жалости. А вот к Роулу… мне жутко не хочется даже пытаться разобраться в сложной мешанине собственных чувств, интуиция подсказывает, что ничего хорошего из этого не выйдет. Главное, сейчас – он жив и невредим, и хотя практически признался в поражении, первым предложив перемирие, в моей душе теплится надежда на мудрое решение Сирени, при котором больше не будет погибших.
– Слава странницам, приходит в себя, – тихо прошептала Клюква, и я, облегченно вздохнув, тут же эгоистично выкинула из головы и Березу и ее травму.
Переключив все внимание на происходящее за пределами комнаты, с замиранием жду отклика ведьмы. Я уже и свою счастливую считалочку про себя пробормотала и на всякий случай трижды незаметно сплюнула за плечо. Так мне хотелось, чтобы они попробовали договориться мирным путем. Войну я и раньше никогда не любила, даже фильмы про нее не смотрела, какой в них интерес. А после сегодняшнего боя и вовсе возненавидела всем сердцем, и неважно, ради чего она затеяна, эта война, нельзя посылать людей на смерть даже за самые великие идеи. Всегда можно найти другой путь.
– Говори, чего хотел, – так же громко отвечает князю голос Сирени, и от холода, прозвучавшего в нем, притихли даже раненые.
– Мы можем встретиться… в любом месте, где ты скажешь, – почти заискивающе предлагает голос Роула, заставляя меня чуть покраснеть от стыда за этот тон.
Однако, нет у него по-видимому, другого выхода, раз идет на такие уступки.
– Мы не будем встречаться, говори здесь и сейчас, – в словах Сирени теперь не просто лед, а россыпь ледяных игл, насмешливых и злых.
– Но это семейное дело… – еще спорит гном, однако по интонации понятно, что уже готов уступить.
– Не тяни время. Здесь все знают, за что воюют. Сейчас ты добровольно откроешь дверь в сокровищницу и отдашь моего сына, а я постараюсь больше никогда не вспоминать твоего имени.
– А княжество? – словно в раздумье тянет гном, но всем уже понятно, что он согласен с предложением дикой ведьмы.
– Княжество принадлежит законному князю, Эрифиусу Аглензайру, наследнику рода, от рождения обладающему способностями мага, – так же холодно отчеканила Сирень, но мне почудилась в этом ответе какая-то скрытая издевка.