Ученик царева арихметчика
Шрифт:
— А как же проклятие? — вскинул бровь Василий.
Бернулли пожал плечами.
— Это еще не все. — Профессор поджал губы. — Мы просмотрели вероятности. Весьма возможно, что мальчик погибнет в возрасте пяти лет.
— Известно, кто он? — закусил губу Киприянов.
— Только имя, — тряхнул париком Бернулли. — Никола.
Василий нехорошо улыбнулся.
— Вы назовете мне место и время, профессор?
Щеки Бернулли вспыхнули.
— По окончании обучения вы принесете клятву, господин Киприянов!
Василий нахмурился и гневно зыркнул на
— Каждый волен сам принимать решения, разве нет? Вы назовете мне место и время?
Даниил Бернулли ссутулился.
— Ради памяти Джеймса, я вам этого не говорил, — шепотом произнес он.
И рассказал Василию все.
Дорога круто выворачивала из-за покрытого ельником кряжа и петлей спускалась вниз. В лихом ее изгибе на остывшем за ночь валуне сидел Контролер Лиги патентных стряпчих в Российской империи Василий Киприянов. Он ждал нужного времени.
Справа медленно поднималось красное балканское солнце. Василий в задумчивости крутил деревянный барабан «Кольта Патерсона». Лучи рассвета играли на медном стволе револьвера.
В тысяча восемьсот тридцать пятом судьба свела Василия с матросом по имени Сэмми. Бриг «Корво» резал ласковые воды Атлантики, а на его носу, примостившись меж бочек с земляным маслом, молодой паренек строгал ножиком деревянный цилиндрик.
Аура матроса поблескивала золотыми трещинами.
— А для чего тебе оружие, сынок? — Голос Василия поднимался из прошлого. — Раз есть у тебя талант, выдумай чего полезного!
Парень от души рассмеялся.
— Вы плохо знаете те места, откуда я родом, сэр! Там нет ничего полезнее револьвера!
Они проговорили тогда всю ночь, а к утру Сэмми Кольт признался:
— Бог создал людей, сэр ученый. Я просто хочу сделать их равными.
«Вот коли за государство свое радеешь, за царя, за народ свой — так ты и будешь Светлый маг, — колоколом зазвучал в голове Василия голос учителя. — А если токмо ради наживы — Темный колдун. Вот и вся разница…»
Перед тем как сойти в Джерси-Сити, они распрощались. Василий посоветовал Кольту бросить морскую карьеру и открыть патентное бюро. Сэм вручил на память прототип своего револьвера. Ценность подарка Василий, так и не поднявшийся в магии выше первой ступени, ощутил на своей шкуре много позже. Нетраченных патронов в деревянном барабане оставалось всего три.
Василий стряхнул воспоминания и вынул из кармана жилета каповые часы. Провел пальцем по гравировке.
— Его всегда не хватает, — горько усмехнулся Киприянов. Учитель, как всегда, был прав.
Деревянная луковица распахнулась. Тоненькая стрелка наматывала секунды по циферблату. Миг близился.
Василий поднялся с камня. Встал посреди дороги и приготовился.
Раздался далекий топот копыт. Из-за горы показался клуб пыли. Василий опустил на переносицу очки Фарадея и навел резкость.
В клубах мелкого каменного крошева на Киприянова несся
Василий облизнул враз пересохшие губы. Старший мальчонка был неприятным сюрпризом. Конь мчал, не видя дороги. С морды летела пена.
Дрожащими пальцами Василий подвинул на очках нужную линзу. На втором слое Сумрака за животным гнался седой громадой волк.
Конь вылетел к повороту и вскинулся перед Киприяновым на дыбы. Копыта заколотили по воздуху.
Василий почувствовал, что до краев напитался силой часов, и нажал на деревянную кнопочку рядом с заводной головкой. И мир вокруг замер. Ровно на две с половиной минуты.
Застыл базальтовым памятником конь. Повисли в воздухе вылетевшие из седла мальчишки. Вытянулся в прыжке волк, целящий зубами в круп добычи. Протянулась меж его желтых клыков паутина слюны.
Первое, что сделал Василий в замершем мире, — взвел курок револьвера. Деревянный барабан повернулся. Грохнул боек, и пуля, оставляя в сумраке светящийся след, ударила в пасть оборотня. Колдун вспыхнул и истлел черным пеплом.
Василий в три прыжка оказался подле коня. Протянул руки к мальчикам.
— А что, вы считаете, тут происходит, господин Киприянов? — раздалось вдруг за его спиной. — На мой взгляд, нечто никак не подходящее ни вашему уровню, ни полномочиям.
Василий обернулся.
— Морган, — улыбнулся высокий мужчина в черной тройке и при трости. — Генри Морган. Маг высшей ступени. Темный. — Голубые глаза его насмешливо щурились. На ауре вспыхнула печать Лиги. — Контролер от штата Пенсильвания.
Василий посильнее сжал рукоять револьвера.
— А вот этого не нужно, — покачал головой Морган. Кончик трости дернулся в сторону повисшего в воздухе пепла. — Вы и так уже изрядно погорячились!
В голове Василия сухо щелкали секунды убегающего времени.
— Что вы хотите?
Морган коротко хохотнул.
— С вами приятно иметь дело, мой друг! — Темный маг неспешной походкой приблизился. — Я предлагаю, конечно же, сделку! Исключительно в дань памяти вашего покойного учителя. — Кончики губ американца на мгновение дрогнули. — Я знаю о вашей священной миссии по спасению столицы. И раз уж вы решились спасти мальчишку, я предлагаю следующее. — Морган будто специально тянул время. — Я патронирую Николу. Поверьте, под нашим контролем ему некогда будет заниматься глупостями навроде изучения Сумрака. Вы же, в свою очередь, оставляете за собой право на разовое вмешательство для спасения города.
Василий слушал очень внимательно. За голосом Моргана отчаянно колотился в каповых часах деревянный маятник.
— Не безвозмездно, конечно, — продолжал Темный. — Мы тоже попросим у вас о некоторых… — Морган пощелкал пальцами, вспоминая нужное слово. — Как это у вас, у русских? О некоторых привилегиях.
— И когда вы заявите о намерениях? — глухо произнес Василий.
— Как только их сформулируем, — улыбнулся Морган и протянул руку. На его ладони расцвели черные лепестки. — Призываю в свидетели Тьму!