Ученик своего учителя. Том II
Шрифт:
— Я это возьму почитать. Ты ведь не возражаешь? — холодно бросил он и, боясь очередного своего срыва, после которого «коллега» уже так легко не отделается, выскочил на улицу.
Д-девятеро! Хорошо хоть милес Драго этого позорища не видел, иначе сжёг бы тут всё к такой-то матери…
Малк, наверняка, наговорил бы ещё много чего интересного — и прежде всего уже ждущим стр-рашных откровений сёстрам — но именно в этот момент глаза до сих пор связанной с ним «обезьяны» выхватили движение за забором родительского дома, потом заскрипела калитка, а на закуску во двор дома с насмешливой
— Девчонки, все вопросы потом! Срочно двигаем на мыслеграф — мне тут кое-кого на вечеринку пригласить надо, — сообщил он сёстрам, снова сгребая их в охапку.
Мысленно же он… мысленно он усилил связь с предусмотрительно спрятанным на въезде в Совинск Лисом, заставил его выбраться из чемодана и тут же повёл с грузом самых ценных своих вещей на северную окраину города.
Туда, где Малк собирался поставить точку во всей этой грёбаной истории с ангельской Родословной…
Глава десятая, в которой приходит время финала
После посещения мыслеграфа Малк сразу направился устраивать девчонок в лучшую гостиницу Совинска «Еда и сон» — главную туристическую достопримечательность города, которую посещали не столько ради получения крыши над головой, сколько ради возможности приобщиться к великолепной кухне местного ресторана. Сёстры, разумеется, пытались артачиться, не понимая почему они должны оставаться где-либо на ночь, когда могут вернуться домой, но Малк всё-таки смог их убедить. В ход пошло враньё про «вот такой подарок», своё желание без свидетелей пообщаться с матерью и уже потраченные деньги, однако как ни странно сработал совершенно иной аргумент.
Калса и Тамия, оказавшиеся невольными свидетелями его беседы с жрецом Кетота, согласились выполнить его просьбу только после того, как Малк пообещал рассказать как стал служителем Четвёртого, почему может с такой лёгкостью избить Бакалавра и… есть ли, Йоррох побери, у него девушка. Последний вопрос, надо сказать, поставил было Малка в тупик, но он никогда толком не понимал женщин, так что просто смирился.
И в качестве награды избавил себя от такой головной боли, как безопасность сестёр.
Впрочем причин для переживаний у Малка хватало и без Калсы с Тамией, в том числе никак не связанных с грядущей реализацией Плана. Жаль только понимание этого пришло как-то совсем не вовремя и не в ходе самостоятельный размышлений, а под влиянием внешних событий. Событий, которые он точно не ждал и которые лишь ещё больше усложнили происходящее…
Всё началось, когда Малк подходил к мыслеграфу. Как только стало ясно, что «на огонёк» к родителям заглянул Толстый, Малк больше не задвигал контроль над «обезьяной» на задворки сознания и следил за гостем в оба глаза, благо представитель Столпов по какой-то причине предпочёл в дом не заходить. Магией перенёс с веранды стоящее там кресло, да и устроился на нём в центре двора, саженях в пяти перед
Так что отчим, вышедший поприветствовать странного гостя, увидел не грозного Младшего Магистра, а добродушного и внешне не опасного — хоть и лишённого всяких манер — толстяка.
— Чем могу быть полезен? — спросил Скел со знакомой Малку приятной улыбкой, неловко сжимая в руке какой-то круглый артефакт.
О том, что у отчима имелось боевое оружие, Малк даже не слышал, так что своими действиями он смог его несколько удивить. Вот только и Толстый повёл себя совсем не так, как ожидалось.
— Вы? Ничем, — сообщил Толстый, продолжая улыбаться, — а вот вашему пасынку я точно был бы очень рад. Но его ведь сейчас нет дома, как понимаю? — сказал и тут же подмигнул марионеткам, тем самым намекнув, зачем он вообще остался во дворе.
Мерзавец определённо знал о том, что «обезьяны» активны, и что Малк смотрит их глазами.
— Но тогда зачем вы сюда пришли, если ни я, ни мой… сын… вам помочь не могут? — построжев голосом сказал отчим, впрочем сделал он это в меру, не превратив свои слова в угрозу.
Ну да Малк чего-то иного от него и не ждал — Скел мог сколько угодно рассказывать про отца-наёмника, однако сам он воинственностью не отличался и склонностью к дракам не страдал. Хотя то, что отчим назвал его сыном и попытался прикрыть хотя бы на словах, Малк оценил. И даже немного растрогался.
— А вы как думаете? Чтобы поговорить с моей дорогой Изольдой разумеется. Как с поезда сошёл, так сразу сюда кинулся, — по-доброму засмеялся Толстый и от этой его доброты у Малка засвербело под ложечкой.
Видимо нечто подобное ощутил и Скел, потому что он помрачнел и, поудобнее перехватив штуковину у себя в руке, сказал:
— Она плохо себя чувствует и к гостям не выходит. Тем более к таким! Так что если у вас всё, то…
— Замри! — вдруг приказал Толстый с какой-то странной интонацией.
После чего отчим издал невнятный возглас и ничком повалился на землю. Ни защитные амулеты, ни магические Щиты — если они у него были, — против волшбы Скела не помогли. Малк же на фоне столь эффектной демонстрации магии Звука некстати вспомнил про свою наилегчайшую победу над Лоуренсом и Гильермо Сунет. Владей они своим Даром хотя бы на в половину меньшем уровне и весьма вероятно, что история его встречи с ними закончилась бы совсем иначе.
— Он, кстати, жив. Можно не беспокоиться, — выдал в пространство Толстый.
На что Малк, который как раз расплачивался в кассе мыслеграфа, едва не сообщил тамошней работнице об отсутствии у себя на сей счёт всяких сомнений. Уж что-что, а портить отношения вот так сразу Столпы не будут. Потом — возможно, но не сейчас.
Но вот чего Малк не ждал, так это того, что следом Толстый вдруг выдаст:
— Изольда, дорогая, я даже отсюда слышу твоё дыхание. Тебе не кажется, что тебе уже пора выйти на сцену?