Училка моего сына
Шрифт:
Но это лишь воображение. Ножа у меня нет. Да и вряд ли я смогла бы ударить живого человека. Скорее, себя бы позволила убить...
В одном этот подонок прав, мне нужно домой. Брат дома один, всю ночь. Только бы с ним ничего не случилось! Тревога за единственного близкого человека, да еще и ребёнка, вытесняет все остальные мои переживания.
Мне нельзя думать о себе. Мне нужно думать о Богдане.
Я снова закрываюсь одеялом. Потихоньку сползаю с огромной кровати на пол, стягиваю с собой одеяло.
– Ванная где?
–
– Там, - отец моего ученика - Захар Матвеевич Кабирин, рукой указывает мне направление, где в его спальне находится ванная комната.
– Где мои вещи?
– задаю следующий вопрос.
Мне нужно вернуться домой. Я не могу поступить, как родители, и бросить брата на произвол судьбы. Хотя они и не бросали... Они просто погибли в автомобильной аварии. Так тоже бывает.
– Платье... Хм. Не подлежит реставрации. Вон у стены пакет - там спортивный костюм... И бельё, - мужчина роняет слова медленно, словно не хотя.
Я выпрямляю спину.
– Я не возьму, - цежу тихо, - Где мои вещи?
Мне не нужны его подачки. Мне ничего от него не нужно!
– Вот что... Или возьмёшь и оденешь то, что дали... Или уйдёшь отсюда голой... Я понятно объясняю?!
– теперь в нём ни капли напускного спокойствия.
Я сглатываю. Что я делаю? Мне надо выбраться отсюда, пока меня не убили...
– Да, - говорю тихо-тихо.
И торопливо иду в ванную. Даже злополучный пакет прихватываю с собой.
Но в дверях оборачиваюсь:
– Мне нужен мой телефон, - произношу твёрдо.
Мне нужно позвонить брату и убедиться, что с ним всё в порядке.
– Зачем?!
– цедит Кабирин, едва сдерживаясь.
– Чтобы позвонить брату, - отвечаю я честно.
Он всматривается в меня, словно пытается вскрыть мне черепную коробку. Взгляд - неприятный. Он сам - мне отвратителен. Я начинаю тут задыхаться.
Поджимает губы, идёт к комоду, на котором я вижу свою сумку, а рядом с ней свой сотовый. Как я раньше не заметила?
– На, - протягивает мне мой телефон, - При мне звони. И на громкую поставь.
Требует. Так, как будто имеет какое-то право.
Но я не в том положении, чтобы вступать в пререкания.
Я набираю номер брата. Подчиняюсь требованиям Кабирина.
– Лий!
– взрывается аппарат громким вскриком после второго гудка, - Лий...
А потом братик начинает плакать. Мне так его жалко... У нас всего полгода назад родители погибли.
– Где... ты? Я... испугался...
– говорит он, заикаясь.
Десять лет мальчишке всего. И я понимаю, чего он испугался. Тогда, когда не стало папы с мамой, мы этого тоже не ждали. Такого никто не ждёт.
– Бодь... Хороший мой, прости меня? Я сейчас... Я скоро...
Не имеет значения, что случилось этой ночью со мной. И сволочь эта холёная тоже не имеет значения... Мне нужно домой.
– Приезжай быстрей!
– умоляет брат, всхлипывая.
–
И отключаюсь.
Кабирин протягивает руку.
– Телефон...
Возвращаю ему свой сотовый, не споря. Незачем терять время.
Скрываюсь в ванной, быстро ополаскиваюсь, хотя хочется содрать с себя кожу под водой вместе с чужими прикосновениями. Чтобы не разреветься, до боли кусаю губы. Да что там до боли - до крови.
Лишь её привкус во рту заставляет держаться.
Даже вещи эти из пакета натягиваю. Больше ведь нечего.
Кабирин стоит у окна и смотрит на улицу. Он босиком, но теперь надел футболку.
– Телефон верни. Я такси вызову, - четко проговариваю я.
Поворачивается в мою сторону. Наклоняет голову, смотрит исподлобья. Что-то собирается сказать.
Дорогие читатели, открываю подписку. Кто захочет узнать, что было дальше - жду на другой стороне)))
Глава 10
Глава 10
Захар
Разглядываю девушку. Молоденькая. Совсем молоденькая. Сколько ей? Года 22-23? Ненамного старше Кирилла.
Ночью как-то по хрен было. Вечерок я провёл по её милости в отделе по делам несовершеннолетних, куда она всё-таки на Кира настучала. Было... Дерьмово было. Хотя всё порешали. Но осадочек остался.
И вот этот осадочек не дал мне, дураку старому, жить спокойно. Был дико зол, жаждал возмездия. Ведь сказал этой дуре, что сына утихомирю. Зачем подалась в органы? И ведь через голову директора лицея попёрлась, знала, что, если к нему пойдёт, то он ей рыпнуться никуда не даст.
Вот и получилось то, что получилось. Глядя сейчас на девчонку, отчетливо понимаю - пережестил. Не хотела она никакого секса со мной. Вон как глаза слёзами блестят. Но молодец - не ревёт, держится.
Припугнул. Нет, не бил, не издевался. Даже завёл, как следует. И оттрахал качественно. Не во все места, которые хотел, потому что губки мы свои от моего члена отворачивали. А анал - я сам не большой любитель. Можно для остроты ощущений иногда. Так что... Как то так. Однако, сколько раз там ни было за ночь, до оргазма я девочку доводил каждый раз исправно.
Но у баб секс в голове. И его там со мной у Лии Сергеевны точно не должно было быть.
Из-за этого мерзковато. Хоть я и не самый лучший человек на земле, но всё равно что-то вот в её беззащитности сейчас очень цепляет.
Какие-то, бля*ь, чувства, которые я уже думал, что и не присущи мне.
Её как-то надо на что-то переключить. Не хватало, чтобы сейчас с моста сиганула или, приехав домой, вскрылась. Такие могут. Тонкая душевная организация, блин. Как выживают в этом не самом дружелюбном мире?