Учитель афганского
Шрифт:
Он и забыл, как громко звучат выстрелы в закрытом помещении. Стас три раза выстрелил в Сухроба, потом еще два в Джавада.
Наступившая тишина была оглушительной. Казалось, что у и пацанов и у старой соседки один и те же взятые на прокат глаза. Огромные и неподвижные.
— Запритесь в квартире, вызывайте милицию и никого кроме них не впускайте! — велел Стас, и тут же внизу хлопнула дверь. — Черт! Они быстро реагируют!
— Стасик, как же так? — немного в нос спросила Анна Ильинична.
Стас
На уровне второго этажа он столкнулся с взвизгнувшей девчонкой. У него возникло очень нехорошее предчувствие. Межэтажный пролет как назло имел большое окно. Почему назло? Выглянув, он увидел, как двое сумитов, и не думавших заходить в опасный подъезд, целят снизу из автоматов. И целят гораздо выше.
— Черт! — выругался Стас, уразумев, в кого целят бандиты.
Стоят, небось, все трое, прижав лица к окошку. И что тут у нас интересного происходит? Это же как кино. Никого здесь убить не могут.
Он дал ногой в окно, потом добавил, убирая наиболее крупные осколки. Сумиты громко матерились внизу, до конца не разобравшись в ситуации. Мало ли кто стрелял. У брата не выдержали нервы, вот и стрельнул. В противном случае, трюк Стасу бы не удался. Это тебе не Голливуд.
Джип был качественный, большой, крыша чуть ниже второго этажа. Стас оттолкнулся от рамы и приземлился на нее. Худой, а крыша со скрипом промялась.
— Ты чего делаешь, коз-ол? — сумиты поначалу стали орать, и это вкупе тоже их погубило.
Надо было сразу стрелять. А так пока орали, пока задирали стволы.
Стас, продолжая движение, развернулся и сделал два выстрела. Феридун и Вахид, отличные стрелки, могущие попасть белке в глаз, если бы они водились у них в Суметии, были убиты один за другим, не успев сделать ни единого выстрела в ответ. Феридуна Стас уложил наповал. Вахид еще успел закричать, но полученное ранение тоже оказалось смертельным.
Стас спрыгнул с крыши, проверил машину, забрал оружие у убитых. Потом сел на крыльцо и стал дожидаться милицию.
Дело вел следователь прокуратуры Олег Шипилин. Ему исполнился 21 год, и он был самым молодым среди своих коллег. Стаса под конвоем привели в комнату для допросов и усадили на прикрученный табурет. Шипилин свинтил с ручки золотой колпачок и стал записывать ответы.
— Фамилия. Имя. Отчество.
— Бушуев Станислав Александрович.
— Национальность? Простите. Этот пункт отменен. Возраст.
— 48 лет.
— Гражданство.
— Россия. Без права проживания в Москве.
— Прописка.
— Столичный проспект 57. Квартира 218.
— Семейное положение.
— Разведен.
— Дети.
— Дочь.
— Возраст.
— 15.
Шипилин искоса глянул на допрашиваемого.
— Что же вы не знаете, сколько лет вашей дочери?
— Мы давно не живем вместе.
— Вы знаете, почему вы здесь?
— Четыре двухсотых.
— Простите. Каких?
— Меня обвиняют в убийстве.
— Двух и более лиц. По этой статье предусмотрено наказание вплоть до пожизненного.
— Я защищался.
— Откуда у вас оружие?
— Я взял его у врагов.
— Свидетели утверждают обратное, — Шипилин пододвинул к себе пару листков с крупными корявыми буквами. — Вот Саттар Заде и Масуд Шоджай пишут, что вы первым напали.
— Сумиты? Откуда они там взялись? Всех вроде прибил.
— Перестань строить из себя героя, дядя, ведь сядешь и сядешь надолго.
— Ничего я не строю, — пожал плечами Стас, на протяжении всего допроса ведший себя спокойно и уравновешенно, чем покорил Шипилина. — Говорю, как есть. В нашем дворе сумиты не проживали никогда. Разве что в самом начале Переселения. Теперь в такую дыру их не заманишь ни за какие коврижки.
— Не переселения, а дружеского слияния, — автоматически поправил Шипилин.
На этом собственно первый допрос был завершен. Осталось дождаться официального заключения судмедэкспертизы. Стас без слов подписал протокол, признав факт убийства.
— В СИЗО сейчас одни сумиты, я приказал содержать вас отдельно.
— Спасибо, Олег Игоревич.
— Извините, я не представился, — Шипилин осекся. — А откуда вы узнали мое имя?
Вошел караульный и ответа он не услышал. Не в этот раз.
Согласно приказу полномочного представителя Президента России по Алгинскому округу трехзвездного генерала Маркуса Ховарда все рабочие документы следственного отдела прокуратуры должны были переводиться в цифровой вид и отправляться на сервер в областной центр, в данном случае, в Загору.
Для аппаратуры был освобожден кабинет на первом этаже. Шипилин по одному отправляя листы в сканер, беря их из тощей папки. Внимание привлекла биографическая справка. Вернее фотография на ней. Была она древняя, выцветшая и даже еще черно-белая. Когда ж тебя снимали? В прошлом веке.
На снимке был Станислав Бушуев, но узнать его было сложно. Был он гораздо моложе, вряд ли ему было больше тогда, чем Шипилину сейчас. Одет в топорщащийся странноватого вида батник с помятыми безликими погончиками. Сквозь распахнутый ворот выглядывает майка в крупную продольную полоску. На голове притулилась смешная панамка с опущенными краями.
Стас безмятежно улыбался, словно находился на прогулке в летнем парке.
В углу снимка виднелась надпись, сделанная торопливой рукой: «Кабул.1980 год».