Учитель и ученик
Шрифт:
Солнечный свет становился все слабее по мере того, как они шли. Как раз в тот момент, когда Оби-Ван думал, что они скоро окажутся в полной темноте, он заметил впереди тусклое свечение, которое очерчивало маленький корабль неизвестной марки. Они продолжали идти вперед, стараясь ступать как можно тише по гравийной поверхности, когда стали слышны новые звуки.
“Я не могу в это поверить, - произнес пронзительный человеческий голос с корускантским акцентом, более точным, чем у большинства людей. “Все до единого? Это просто возмутительно.”
Ответивший женский голос был скорее удивлен, чем
– Больше того, у них хватает наглости быть кем-то другим, чем они притворяются. Оби-Ван различил силуэт мужчины на фоне бледного розоватого сияния парящих свечей. “Никогда в истории минералогии никого так не предавали.”
Незнакомая женщина рассмеялась. “Мы наложим на них проклятие позже, хорошо? А пока мы должны ... подождать. Ты слышишь это?”
У нее был острый слух; Оби-Ван пока ничего не заметил бы. На этот раз его реакция и реакция Куай-Гона были абсолютно синхронны; мгновенно они оба прыгнули вперед и зажгли свои световые мечи. Два человека внутри пещеры отпрыгнули назад за свой корабль, возможно, собираясь взять оружие—
—и все же, что это там сверкало вдоль стен пещеры?—
“Мы не причиним вам вреда”-сказал Куай-Гон самым мягким тоном. “Мы всего лишь хотим задать вам несколько вопросов.”
“К черту ваши вопросы. Человек наполовину показался из-за борта своего корабля, держа в одной руке что-то длинное и черное.
– Пакс, они же джедаи, - пробормотала женщина. Они и не собираются этого делать—”
“Они нас не остановят” - сказал человек, которого явно звали Пакс. “Они развернутся и уйдут отсюда, если будут знать, что для них хорошо. А если нет, Что ж, я готов сражаться.”
Куай-Гон вздохнул. “Стоять, руки вниз.”
– Сдаться?- Сказал Пакс.
– Сдаться еще до того, как начнется сражение? Зачем мне это делать?”
“Потому что ты держишь в руке не бластер, а только лопату,-терпеливо объяснил Куай-Гон.
– Кроме того, у нас есть световые мечи.”
Последовала короткая пауза, прежде чем Пакс сказал: Позвольте мне поздравить вас с Вашей убедительной риторикой.”
“Я не могу поверить, что ты пытался обмануть двух рыцарей-джедаев с помощью лопаты.- Женщина появилась, подняв руки.
– Мы сдаемся.”
– Сдаваться не обязательно”-сказал Куай-Гон. “Но нам нужно поговорить.”
“Просто хочу поговорить.- Вполне правдоподобная история.
Пакс Марифер стоял в своем трюме, скрестив руки на груди, и свирепо смотрел на рыцаря-джедая и его ученика, который осмелился прервать его работу. Конечно, работа оказалась совершенно бесплодной, пустой тратой времени. Но это не давало джедаям права врываться сюда, размахивая своими световыми мечами.
Рахара тем временем представилась и теперь болтала с этими двумя так, словно они были старыми друзьями. “Ты можешь в это поверить?- сказала она, указывая на сверкающий оранжевый кристалл, который высокий парень по имени Куай-Гон держал в руке.
“Он выглядит почти так же, как кайбер,-сказал Куай-Гон, поворачивая Кристалл взад и вперед. “Тот же самый вес. Он даже обладает некоторой вибрацией с Силой. Эти различия невероятно тонки.
Молодой человек с дурацкой стрижкой, как бы его ни звали, недоверчиво покачал головой. “Вы уверены, что это не кайбер? А не какая-то новая форма, другой вид кристаллизации?”
Это было слишком тяжело вынести. “Да, я уверен, - сказал Пакс тоном, который, как он надеялся, будет описан как "увядающий".- Он протянул свой сканер в качестве доказательства. “На макроуровне эта штука идентична кайберу, но если заглянуть в микроскопию, то у них примерно столько же общего, как у Корусканта и Кайрана.”
– Очевидно, они называются кристаллами кохлена, - объяснила Рахара. “Мы только что их проверили. Оказывается, они не неизвестны, а просто редки—встречаются даже реже, чем настоящий кайбер. Но они не очень хороши в световых мечах, и настолько необычны, что для них даже нет ювелирного рынка. А это значит, что вся эта поездка-не что иное, как погоня за диким майноком для нас.- Она пожала плечами так, что ее шелковистые волосы упали на одно плечо. Пакс задумался, не делает ли она это нарочно, не помня, что джедаи якобы соблюдают целибат.
Потом он подумал, что просто слишком часто замечает волосы Рахары.
“И не только это” - сказал Куай-Гон, улыбаясь Рахаре и продолжая притворяться, что Пакс была самой незначительной личностью в комнате.
– Это также дало вам возможность спасти много жизней.”
Пакс встретился взглядом с Рахарой, и ему показалось, что он должен быть возмущен тем, что ее выходка привлекла именно то внимание, которого они надеялись избежать. Вместо этого он увидел боль, которую она так старательно пыталась скрыть, так хорошо, большую часть времени.
– Не было никаких причин отказываться от помощи, - тихо сказала она.”
“И потом, не было никакой причины убегать, - сказал Малыш с плохими волосами, Обби или как его там.
– А зачем ты это сделал?”
Пакс был готов предложить одно из многих возможных объяснений, каждое из которых, по его мнению, было более обманчивым, чем предыдущее, но Рахара—после многих лет молчания—вместо этого просто протянула левую руку.
– Вот, - сказала она. “Именно поэтому.”
На тыльной стороне ее ладони виднелся едва заметный шрам от давно снятой бирки Черка.
– Шрамы не заживут, - тихо сказала она.
– Они обрабатывают метки химическим веществом, которое обжигает так, что Бакта не может его исправить. Так что тебе придется носить его вечно-доказательство того, что ты порабощен или был им до того, как тебя освободили.”
Это было больше, чем Пакс мог вынести. “Если ты хоть на мгновение поверишь, что сможешь вернуть ее обратно в Черку, позволь мне дать тебе ясно понять, что эти световые мечи не помешают мне остановить тебя.”
Куай-Гон поднял одну руку. “Я не собираюсь возвращать Мисс Вик в Черку.- Что-то в его голосе заставило Пакс поверить ему, что было весьма необычно, поскольку он почти никому не доверял. “Мне нужна только твоя помощь.”
“Я так и знал. Пакс был прав.- Рахара обхватила себя руками, жест страха, который не имел ничего общего с чистой яростью в ее голосе. “Ты заставишь меня сделать ... сделать что-нибудь, иначе ты отдашь меня Черке на растерзание.—”