Учиться, влюбиться... убиться?

Гончарова Галина Дмитриевна

— Послушай.

— Я, ученица факультета боевой магии, носящая в этом мире прозвище Ёль, клянусь своей си-лой, что направлялась в горы исключительно, чтобы спасти принца и принцессу из заточения. Я не собиралась причинять вред ни одному дракону в горах, пока дракон не попробует причинить вред мне. Клянусь!

Лорри захлопала глазами.

— Так можно со всеми клятвами?

— только

с теми, что остаются в наших архивах.

— То есть она в горах. А при чем тут драконы?

— Не знаю. Но они с Каном живы и более-менее здоровы. А драконы… драконов мне заранее жалко.

— А мне внучку жалко! Вы мне ее вернете?

— Сама вернется. А ты отсюда сейчас выйдешь в расстройстве. Усекла?

— Да. Шпион?

— Знаешь?

— Подслушала.

— А еще аристократка…

— а еще — бабушка. Ладно. Сыграю все что угодно. Лишь бы Ёлочка была цела и невредима.

— Тогда — плачь и рыдай. Ясно?

Лорри было все ясно.

И из кабинета она вышла с таким убитым видом, что никто не усомнился. С Ёлкой — беда.

Ее попытались расспрашивать, но поди, поймай привидение.

Так что Лорри удрала от любопытных и задумалась.

Где же носит ее внучку?

* * *

Как это — летать на драконе?

Грустно. Не был бы у меня крепкий вестибулярный аппарат — сдохла бы. Два раза. Первый — от страха, второй — от холода. Ветер на высоте пронизывающий. Так что в гребень я вцепилась только что не зубами, обхватила шею дракошки всем, чем смогла, впиявилась — и зажмурила глаза. Так было спокойнее.

Земля парила глубоко подо мной. И горы казались неоправданно острыми. Упадешь — и проткнут на-сквозь.

Страшно…

Что ощущали парни — даже представлять не хотелось. Только уши горели. Точно — матерят меня во все легкие.

Хорошо хоть полет продолжался недолго. Меня лихо тряхнуло при приземлении, я сползла набок и приземлилась на попу.

— Фуууу….. страшно!

Лиловая драконица наблюадала за мной с насмешкой.

— Это вам не на драконят охотиться?

— Да я вообще ни на кого и никогда не охотилась! Кроме нечисти! — возмутилась я. — Силой поклясть-ся?

— не надо.

— Вот и отлично.

Тёрн подхватил меня под мышки, помогая подняться.

— Держишься?

Пока еще плохо.

— Опирайся на меня. Вот

так… Кан, шевелись там…

Приятель проворчал что-то про жертв генетического аборта и криворуких вивисекторов, но кое-как поднялся.

— Проходите в пещеру, — пригласила нас драконица.

Пещера оказалась просто огромной. В ней могли спокойно поместиться не только трое наших знако-мых, но и еще пять драконов. Коридор, по которому модно было провести какой-нибудь небольшой самолет, выходил в пещеру. Посреди пещеры был бассейн с пронзительно-голубой водой. Она шипела и пенилась. От главной пещеры отходили еще три коридора. Мы расположились рядом с озером, прямо на камушках.

— Никому в кустики не требуется? Или в пещерку? — попыталась пошутить я. — В чем дело, Кан? Ты на меня так смотришь, словно у тебя нервы не в порядке. Дать тебе валерьянки?

Несколько секунд мне казалось, что приятеля хватит удар. Лицо его побагровело, он с трудом вдыхал и выдыхал воздух, потом наконец обрел дар речи и разразился нехорошими словами. Мы молча ждали конца истерики.

— Ну, Ёлка, ты и трепло! — наконец выговорил он. — Что ты наплела!? Как тебе это в голову вообще пришло?!

— Помолчи, болван! — осадил его элвар. — Ёлка нам жизнь спасла. Обоим. Ты что думаешь, драконы бы тобой не закусили? Побоялись бы Универа? Счаз-з-з. Размечтался! — И повернулся ко мне, оставив Кана хватать ртом воздух. — Ёлка, прими мое восхищение. Я всегда был о людях невысокого мнения, да и сейчас его не поменял, но ты — это что-то с чем-то. Ехать в драконьи горы не зная ни одного нужного заклинания, с собственным нахальством и длинным языком вместо оружия и стратегическим запасом в виде пары козлов — это стоит уважения. Ты уверена, что у тебя в роду не было ни одного элвара?

— Шовинист, — припечатала я.

— Попрошу без оскорблений, — тут же парировал элвар.

— Дуракам — счастье! — проворчал немного успокоившийся Кан.

— Это точно, — не спустила я. — Наверно потому мне и повезло, что ты был со мной.

— Вот выберемся отсюда — и я надеру тебе уши, — мечтательно сказал приятель.

— Рискни здоровьем, — ухмыльнулась я.

— Оно того стоит. Нет, ну на что это похоже!?

— Кан, ты ведь поляк?

— Ну да.

— А у нас в России есть такое непереводимое ни на один язык слово. 'Авось'. Согласно ему я всегда и поступаю. Вопросы, возражения, возмущение будут?

— Тьфу!

Беседу прервала вошедшая в пещеру Лилия.

— Мама сейчас придет. Не хотите пока умыться?

Еще как хотели. И напиться, и умыться. Кстати вода была — чистый нарзан.

Драконы терпеливо ждали, пока мы напьемся и умоемся. Но наконец все уселись и лиловая драконица нарочито спокойным тоном поинтересовалась:

— Итак, чем я могу вам помочь?

Я тряхнула головой.

— Простите, а как вас все-таки зовут?

— Лаванда.

— Красиво. И по цвету похоже.