Удача новичка

Зимин Дмитрий

Зато на утро, прошлёпав на кухню за стаканом молока, в восторге замер на пороге: солнце било в стекло, и вся кухня полнилась желтыми весёлыми лучиками.

Сейчас в окне было темно. Свет не горел.

А с чего ему гореть, — одёрнул я себя. Ведь дома никого нет... Главное, чтобы запасной ключ был на месте.

Мы с бабушкой хранили его за старыми почтовыми ящиками: газет давным-давно никто не получал, ящики эти стояли пустые и пыльные. Запасной ключ мы прятали в неприметной щели между нашим ящиком и стеной.

Когда

я подошел к подъезду, окончательно стемнело. Двор был пуст. Зато в окнах теплились желтые уютные огоньки.

Вдохнув знакомый запах — немного пыли, немного мочи и много-много старого сигаретного дыма... я бегом поднялся на один пролёт — туда, где у стены притулились газетные ящики.

Ключа не было.

Я облазил всю стену: может, он упал и завалился за плинтус; может, застрял между ящиками...

Но было уже понятно: КТО-ТО ВЗЯЛ КЛЮЧ.

Сев на горячую батарею под окном, я попытался думать. Но от тепла, от усталости и от того, что я сидел в своём собственном подъезде, на той самой батарее, где я провёл столько часов, ожидая бабушку с работы, общаясь с дружками, целуясь с девушками и бренькая на рассохшейся гитаре... В общем, меня разморило и потянуло в сон.

В подъезде было тихо, пахло кислой капустой — опять тётя Валя с пятого варит щи...

Я почувствовал себя не Безумным Максом, а просто Максимкой, которому только что исполнилось двенадцать лет, и страшно гордого этим.

Но вдруг где-то на верху громко хлопнула дверь, и наваждение прошло. Соскочив с батареи, я выскользнул во двор и направился к соседнему подъезду — там, как я помнил, всегда была открыта дверь на чердак.

Есть много способов проникнуть в собственную квартиру...

Балконная дверь подалась легко. Ручка никогда не закрывала её слишком плотно — из-за толстого слоя резинового уплотнителя. Чуть приподняв её, сначала потянув на себя, а затем сильно толкнув, я её открыл — как и в те разы, когда возвращался домой слишком поздно для того, чтобы тревожить спящую бабушку.

Осторожно отодвинув занавеску, я шагнул в свою комнату.

В ней ничего не изменилось. Узкая кровать, застеленная полосатым сине-красным пледом, в застеклённой полке — кубки и награды, полученные мною в школьные времена.

А вот стол изменился. На нём стоял новенький монитор с плоским экраном.

Я удивлённо моргнул.

А в следующий миг ощутил тупую, но зверскую боль в затылке и рухнул на пол, как подкошенный.

Глава 21

Пришел в себя от жуткой головной боли. В ушах раздавалось пронзительное неприятное жужжание.

И сначала я подумал, что это от того, что болит голова, но тогда уши мои должны быть расположены на стенах. Причём, на противоположных, метрах в четырёх друг от друга.

Открыв глаза, я им не поверил.

Весь

предыдущий жизненный опыт, все потраченные не впустую годы говорят: если, открыв глаза, ты видишь маленьких зелёных человечков — надо завязывать.

У тебя белочка, чувак, потому что никаких МЗЧ не бывает.

Я перевёл взгляд на потолок.

Слава Богу, я в своей спальне. Под потолком, привязанные к люстре на ниточках, кружатся модели Энтерпрайза и Тысячелетнего сокола.

Чем-то они похожи... — я глубокомысленно задумался. — Их создатели явно вдохновлялись одной и той же идеей.

Жужжание не прекращалось. А кроме того, из глубин шкафа донёсся хотя и приглушенный, но довольно отчётливый стон.

Вот странно. Если я в своей комнате... То почему лежу на полу?

Головная боль и МЗЧ перед глазами явно указывают на то, что вчера я где-то пил. Потом кое-как добрался до своей квартиры, зашел в спальню... А вот лечь на кровать сил не хватило — так и рухнул рядом, на коврике.

К тому же, я был полностью одет.

Ну как полностью? Рубашка оставляла желать лучшего, но зато на ногах были ботинки — что ещё раз указывает на вчерашние обильные возлияния... Интересно, по какому поводу?..

Успешно сданная сессия? Чей-то день рождения? Или это был один из тех дней, который любой нормальный человек не может пережить без выпивки?

Шкаф снова гулко застонал.

Немного подумав, я решил посмотреть.

В голове перекатывались камни, и подниматься на ноги я не рискнул — так и пополз, на карачках. Благо, до шкафа было недалеко...

Но у меня ничего не вышло.

МЗЧ, пронзительно гудя на одной ноте, выстроились между мной и шкафом и молча вылупились своими фасеточными глазами.

Затем средний, что был чуть ниже двух других, поднял трёхпалую ручку, и строго покачал у меня перед носом похожим на сосиску пальчиком.

Заморгав, я хлопнулся на задницу.

МЗЧ были такими РЕАЛЬНЫМИ!

Я мог разглядеть на их зелёных, пупырчатых, как у лимона мордочках каждую пору. Я чувствовал исходящий от них лёгкий запах машинного масла и нагретых микросхем.

Протянув руку, я осторожно притронулся к среднему из человечков — палец мой попал в небольшое устройство, которое висело у него на груди.

— ПРИВЕТСТВУЕМ ТЕБЯ, О ПОВЕЛИТЕЛЬ ЗЕРГОВ!

Голос исходил их маленькой коробочки и мелодичностью напоминал хруст стекла на зубах.

Услышав его, я всё вспомнил.

Реальность рухнула на меня, как подпиленный небоскрёб.

МЗЧ, моё бегство из "Метрополя", выстрел из РПГ, Лука Брази, Сан-Инферно...

А голова у меня болит потому, что кто-то нехороший со всей дури врезал по ней бронзовым бюстиком Пушкина, который всегда стоял на моём столе...