Удачный брак
Шрифт:
— Нет, нет, — Аманда ужаснулась, что Керри выдан весь список всех необходимых работ по дому. Она так часто говорит об этом? — Я уже вызвала мастера.
Неудивительно, что Керри присутствовал на собрании родительского комитета, хотя ему наверняка нужно было рано вставать. Он всегда был там, где нужен был жене. Наконец Керри заметил, что Аманда мнется у двери, и жестом подозвал ее.
— Можешь мне помочь? — прошептал он сквозь зубы, как только Аманда пробилась к нему через толпу. Он провел пальцами по всклокоченным темно-русым волосам, которые — Сара была права! — стоило бы подровнять. — Почему все эти люди тусуются в моем доме?
— Потому что твоя жена — председатель родительского
— Но сейчас лето! — посетовал Керри. — Должен быть перерыв на лето.
— Не смотри на меня так! Она и меня заставила прийти.
— По моему сигналу бежим к дверям!
Аманде нравились шутки Керри. Когда он так шутил, она чувствовала себя другим человеком, не особенно привлекающим чье-то внимание.
— Ни за что. Я слишком боюсь твою жену! — заявила Аманда с улыбкой — настоящей улыбкой! — проскальзывая мимо Керри в гостиную. — И тебе бы стоило!
— Не волнуйся! — отозвался он с преувеличенно громким вздохом. — Я в надлежащем ужасе.
Она бы предпочла остаться с Керри в дальнем уголке, но нужно было встать так, чтобы Сара ее видела, чтобы присутствие засчиталось. Тогда, может быть, не придется оставаться надолго. После всех этих звонков Аманду не отпускало чувство — сегодня оно стало даже сильнее, чем вчера, — что находиться среди толпы родителей учеников Грейс-Холл само по себе стресс. Аманда поискала глазами Мод, но не увидела ее. Галерея Мод по выходным была открыта допоздна. Наверное, она на работе.
Гостиная Сары была обставлена со вкусом, и здесь было очень уютно, как всегда казалось Аманде. На стенах висело множество искренних фото, отражающих этапы развития их семьи: здесь были краснолицые плачущие младенцы, малыши, впервые пробующие что-то кроме грудного молока, дурацкие Хеллоуины, угрюмые подростки. Разительное отличие от девственных поверхностей в полностью перестроенном особняке Аманды. Ее собственный дом был, разумеется, прекрасен, но Аманде безумно хотелось такие же полы, как у Сары — чтобы они поскрипывали в одних местах и слегка проседали под весом тела в других. Не то чтобы скрипучие полы сами по себе были чем-то чудесным. В трейлере, где прошло детство Аманды, полы постоянно издавали какие-то звуки, и каждый тяжелый пьяный шаг по пожелтевшему линолеуму отдавался эхом, напоминающим писк мыши, угодившей в ловушку. Но в доме у Сары и Керри звуки были другими. Это были звуки крепкой семьи, которая жила в старом доме.
Аманда оглядела разношерстную толпу родителей из Центр-Слоуп: женщины в деловых костюмах рядом с мужчинами в графичных футболках, родители таких преклонных лет, что сгодились бы скорее на роль бабушек и дедушек, рядом с теми, кто скорее напоминал студентов, представители разных рас и культур, одиночки и однополые родители. Это была во многих отношениях пестрая компания, хотя почти все они были очень богаты, а у Аманды почти все вызывали страх.
В их районе в Пало-Альто на собрания родительского комитета обычно приходили мамочки-домохозяйки, но в Центр-Слоуп мужчины и женщины делили тяготы родительства, и почти у всех была не просто работа, а карьера. В Пало-Альто жители были интеллигентными и образованными, но в Центр-Слоуп все были настоящими интеллектуалами. В их районе жили журналисты, профессора и художники. Эти люди хотели, чтобы вы говорили что-то осмысленное, раз уж открывали рот. Вам положено иметь мнение о политике, искусстве, книгах и путешествиях. Аманда очень много читала, но ее знаний не хватало, поскольку в Центр-Слоуп любое явление препарировали, подносили к свету и изучали в мельчайших подробностях. Это касалось и людей. Если бы они заглянули внутрь Аманды,
— Добрый день, друзья! — поздоровалась Сара, когда все наконец заняли свои места. Она подмигнула Аманде, а потом обвела взглядом комнату, чтобы напряжение сгустилось. Сара знала секрет, как справиться с родителями детей из Грейс-Холла. Помолчав, она наконец продолжила: — Не паникуйте. Все будет нормально. Обещаю. — В голосе сквозила резкость, которую Сара даже не пыталась скрыть. — Родительский комитет вместе с руководством школы работает над решением проблемы.
Лес рук.
— Каким образом проблему можно решить?! — спросил высокий темнокожий парень в идеально сшитом костюме из ткани «в елочку», который Аманда видела в «Барнис» на том этаже, где продавали особо дорогие товары. В руке он держал свернутый в трубочку номер «Уолл-стрит джорнал». — Нам ничего не говорят.
— Школа наняла фирму, которая специализируется на кибербезопасности, — пояснила Сара. — Они выяснят, что конкретно произошло, и предложат какие-то решения. Но на это уйдет какое-то время.
— Время, твою мать… — сердито пробурчала женщина, сидевшая рядом с Амандой. Она была неряшливой и плохо одетой, лицо оплывшее, на белой коже проступают вены. Аманде стало интересно, когда эта тетка в последний раз расчесывала спутанные светлые волосы.
На другом конце гостиной подняла руку миниатюрная женщина с темными волосами до подбородка, оливковой кожей, одетая в стильную юбку-карандаш. Ее шпильки почти не касались пола, и от нее исходила нервозность.
— Простите, но если школа не может сохранить в безопасности нашу личную информацию, то как мы можем доверить ей своих детей? — Она огляделась, ища поддержки, и несколько человек кивнули в знак согласия. — Не хочу вспоминать то, что случилось несколько лет назад, но с чем с чем, а с кибербезопасностью у школы никогда проблем не было. Казалось бы, школа уже должна научиться контролировать ситуацию.
По толпе прокатился гул. Аманда знала, что одна из учениц погибла из-за травли в сети, но подробности ей были неизвестны.
Щеки Сары вспыхнули.
— Послушайте, мой старший сын был знаком с Амелией. Я знала ее мать и была так же расстроена случившимся, как и все мы, — резко сказала она. — Но смерть Амелии никак не связана с тем, что нам придется терпеть экстраспам. Ведь все ограничится этим?
Аманда посмотрела на других родителей. У некоторых лица были мрачными, но, может быть, для них «этим» уже не ограничилось.
— Но что, если будет что-то помимо простого неудобства? — не унималась миниатюрная женщина. — Моя соседка работает в ай-ти, и лично она считает, что злоумышленники, возможно, планируют получить доступ ко всем нашим облакам, — последнее слово она произнесла таким тоном, словно речь шла не об облаках, а о вагинах — как будто от него разило похотью.
— Я хотел бы добавить, — подал голос невозмутимый папаша в джинсах и полинялой футболке «Рамоунз». Его волосы были седыми, почти белыми, а кожа мертвенно-бледной. — Школа нас всех подвела. Это может кончиться плохо, а может и не кончиться плохо. Но по крайней мере они должны открыто рассказывать нам о том, что происходит. А тихариться — не слишком удачная идея. Грейс-Холл должна быть «открытой книгой», включить нас в процесс. Предполагается, что мы сообщество.
— А что, если человек, ответственный за утечку, является частью нашего маленького сообщества? — спросила Сара. — Например, ученик, обиженный бывший сотрудник? Что, если этот тип сейчас здесь?! У школы есть веские основания, чтобы сохранять расследование в тайне. Если потерпевшие захотят, чтобы школа подала иск от их имени, то нужно защитить доказательства.