Удаленная любовь
Шрифт:
О купаниях-загорании не могло быть и речи.
– Как показывает мой опыт, штормить теперь будет минимум три дня, – сказала Лизавета.
– А ты давно живешь здесь, в Болгарии?
– Пять годков каждое лето трублю. Тяжкое бремя собственника жилья. Коль скоро оно у тебя имеется, надо приехать и сполна насладиться. Все побережье изучила, от турецкой границы до Русе. Может, поедем теперь попутешествуем в глубь страны? – предложила она.
– На чем поедем? На палочке верхом?
– У меня есть машина.
Оказалось, когда они еще жили с мужем, приобрели здесь лимузин. Авто
Неновый, но крепенький и бодрый свинцового цвета «Ситроен С4» с болгарскими номерами стоял у нее под окнами. Внешне он чем-то напоминал болгарский перец. Впрочем, тут этот овощ «болгарским», как у нас, не называли, именовали «паприкой» или «чушкой» – он ведь и впрямь чем-то на свинюшку похож.
Кто б знал тогда, что вскорости сей «Ситроен» послужит первопричиной целой цепи преступных деяний!
Я спросил у Лизиного сыночка Макса, есть ли у их лимузина собственное имя.
Он буркнул:
– «Стальной цитрон».
– Красиво, – оценил я.
– А ты кто вообще? – переспросил меня Макс. Это был первый случай нашей коммуникации лицом к лицу.
– Хочешь узнать, чем я по жизни занимаюсь?
– Ну, типа того.
– Я частный сыщик.
– Хех, круто. Типа Шерлок Холмс?
– В общих чертах, да. Но методы сейчас совсем другие, чем в конце девятнадцатого века.
– Типа какие?
Я рассказал ему (то, что можно было) – резюме по следам одного из своих дел: про убийство чиновника Двубратова и исчезновение столичной маникюрщицы [4] .
Макс восхитился:
– Да, крутяк.
Мы с Лизой заказали двухкомнатный люкс в отеле «Панорама» с заездом завтра – в древней болгарской столице, городе Велико Тырново.
Договорились встать пораньше и в восемь выехать – навигатор (тогда действовали не вмонтированные в телефон, а GPS-овские) рисовал дорогу длиной триста километров или пять часов.
4
См. роман Литвиновых «Слишком много любовников».
Макс с нами ужинать не пошел, лишь попросил принести ему колы и «пилешки хапки» – куриные наггетсы.
Мы с Лизой поели в милейшем кабачке «Боруна» – тоже вид на море, деревянные скамьи, грубая керамика и неприхотливый дизайн. Зато гигантские и вкуснющие порции.
За столом мы прекрасно провели время в разговорах, и я даже стал думать, что, возможно, нашел замену и возмещение моей потерянной (как тогда казалось навсегда) Римме Анатольевне.
Но когда мы с Лизой после двух бутылочек белого сухого в самом благостном настроении пешком возвращались домой, произошла пара не самых приятных событий.
Когда мы подходили к нашему новому, современному кварталу, со стороны окраины и заброшенной погранзаставы вдруг появилась моя недавнишняя здешняя зазноба Анфиса. Встречи с
Я хотел поздороваться, как положено джентльмену, – однако на лице Анфисы оказалась написана настолько неприкрытая злоба, что слова буквально застряли у меня в горле. Даже показалось, она прошипела что-то, аки змея. Пальцы ее с острым маникюром скрючились, и представилось мне, она готова была броситься на Лизавету мою Федоровну. Лицо перекосило выражение истинной ведьмы.
Девчонки не дрались из-за меня начиная с восьмого класса средней школы, и я, признаться, слегка оторопел.
– Это что еще за дикая кошка тут такая? – громким, спокойным голосом осведомилась моя спутница Елизавета. – Твоя, что ли, Синичкин? А ну-ка брысь с дороги, тигрица недоделанная!
– Тварь пожилая! – выкрикнула ей в ответ Анфиса. – Ты сдохнешь скоро, и отпрыск твой сгинет, и муж твой, которому ты рога тут наставляешь! Гадина!
– А ну прочь с дороги!
Странным образом Анфиса не стала больше бросаться, послушалась и убралась в сторону, в темноту.
– Надо взять из машины бутылки под питьевую воду и термос, – деловито, будто ничего не случилось, молвила Лиза, открыла свою машинку и выгребла оттуда пару спортивных пластиковых бутылей для питья, а также стальной термос.
У нашего общего подъезда нас ждала новая неприятность – точнее, неприятностью подобное назвать трудно, скорее, какая-то пакость, легкая бесовщина.
Жили мы с Лизхен, как оказалось, в одном подъезде: она в пентхаузе (и Максик в соседнем рядом), а я на третьем этаже.
И подъезд этот оказался закрыт.
О подобном меня даже мой столичный приятель извещал. Живет там, сказывал, на втором этаже один чубрик, и он каждый новый сезон считает старый замок в подъезде «скомпрометированным», вызывает слесаря и врезает новый. При этом новые ключи никому не раздает, сам ими владеет, а на ночь парадное замыкает.
Пару раз я с этим чуханом по поводу ключа сталкивался. Я тогда возвращался из ресторанчиков поздно, дверь оказывалась закрыта – приходилось орать под окном (словно серенады распевать для возлюбленной, неудобно для взрослого человека).
Жилец спускался открыть мне с выражением крайнего недовольства на челе. Но когда я просил у него запасной ключ, чтобы изготовить себе дубликат и преспокойно им пользоваться, он ситуацию замыливал, ничего мне не давал, и я снова оказывался на бобах.
Вот и сейчас пришлось орать.
– Пламен! Пламен! – закричал я под балконом. (Так его звали, этого парня: Пламен). – Open the door, please! Please open the front door! [5]
Через пять минут взываний Пламен наконец возник на лоджии: встрепанный, в трусах. Заорал по-болгарски, типа сколько можно шляться по ночам и его беспокоить?!
5
Открой, пожалуйста, дверь! Пожалуйста, открой дверь в подъезд! (англ.)