Удар американских Богов
Шрифт:
В-третьих, для большинства мусульман в регионе подъем религиозного фундаментализма является преимущественно модернизирующим феноменом, а не попыткой возвратиться в прошлое. Более позднее выданье в жены девушек уменьшает общую рождаемость в регионе. Притягательность западной культуры отвлекает молодежь в том же направлении. Глобальная масс-культура отделяет целый слой от узкого фундаментализма. Как бы ни рвались вперед исламские консерваторы, волна времени оказывается не с ними. Но нельзя не отметить и хрупкость региона. Так, разрушить экономическую махину Соединенных Штатов практически невозможно. А взорвать сеть добычи и перекачки нефти в Саудовской Аравии может быть делом нескольких десятков террористов.
Нефть — «кровь» индустриального подъема. Растущая Азия вступает в борьбу за нефть Ближнего Востока. Как пишет американский стратег Томас Барнет, «Индия, Китай, Корея и Япония — все придут в Персидский залив со своими войсками в ближайшие годы. У них два пути: присоединиться к начатому американцами в Ираке процессу своеобразной демократизации, или постараться разделить весь регион на зоны влияния» [24] .
Будущее
24
24 Barnett Th. Blueprint for Action, A Future Worth Creating. New York: G.P. Putnam’s Sons, 2005, p. 83.
В конечном счете, характер эволюции Ближнего Востока будет зависеть от того, какие отношения сложатся у Соединенных Штатов с Китаем и Индией. Соединенные Штаты могут воспринять движение двух азиатских гигантов как «опасное соперничество за критические ресурсы» — или, хуже того, как «гигантскую обструкцию», а могут постараться выработать общую стратегию. Вашингтон постарается вовлечь Тегеран в общее экономическое взаиморазвитие региона.
Итак, на первом этапе гнать в пустыни террористов, на втором этапе постараться трансформировать политический ландшафт Ближнего Востока. А на третьем этапе «вписать» Ближний Восток в общемировую экономику. Ибо ближневосточный терроризм явился ответом на всемирную глобализацию, «восстанавливая прежнюю исламскую славу в огромном исламском государстве, распростершемся от Морокко до Филиппин… Глобальная версия этого движения устремлена к поражению западных держав, предотвращающих создание единого исламского государства» [25] . Фокусом салафистских джихадистов является Саудовская Аравия, треугольник Мекка — Медина — Иерусалим.
25
25 Sageman M. Understanding Terror Networks. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 2004, p. 2
До тех пор, пока глобализация не охватит собственно Ближний Восток, мусульмане сконцентрируются на эмиграции в Европу, где их, собственнно, заставляют ассимилироваться — чему они противятся. До сих пор ислам выступал не против противостоящей религии (он не бомбил, скажем, Ватикан), а обрушился на символы современной глобализации — Международный торговый центр и Пентагон. И те, кого американцы сокрушили в 2001–2003 годах, думают не в пределах нескольких лет, а в масштабах десятилетий. Чтобы противостоять этой решимости, Америка должна развить в себе жестокую воинственную решимость в духе Роберта Каплана («Почему лидерство требует языческой этики») [26] . Теоретики типа Мартина ван Кревельда и Роберта Каплана полагают, что народы просто любят войну [27] .
26
26 Kaplan R. Warrior Politics: Why Leadership Demands a Pagan Ethos. New York: Random House, 2001, p. 31
27
27 Creveld, Martin van. The Transformation of War: The Most Radical Reinterpretation of Armed Conflict Since Clausewitz. New York: Free Press, 1991; Kaplan R. The Coming Anarchy: Shattering the Dream of the Post — Cold War. New York: Random House, 2000.
А теоретики типа Томаса Барнета считают, что, если Соединенные Штаты уйдут с Ближнего Востока, то туда придет Восточная Азия. «Если мы позволим этому процессу разворачиваться в русле острого соперничества, то мы придем к тому, что поделим в новом ялтинском духе весь Ближний Восток» [28] .
Немного истории: ислам отступает
Как известно, в первые столетия своего существования вихрь ислама овладел значительной частью Евразии и Африки. Но в последующие века мир ислама отступал перед западноевропейскими, российской и китайской империями. После того, как турецкая армия в 1683 г. была отброшена от Вены, начались триста лет отступления мира ислама перед натиском Запада. Более и «хуже» того, эти триста лет были временем постоянного проникновения Запада в мир ислама. Проникновения военного, экономического, политического, идейного. Пиком можно считать ликвидацию исламской суннитской централизации в лице стамбульского султана и одновременно имама мусульманского мира в 1920-е годы, превращение новообразованной Турции в светское государство; образование государства Израиль в 1948 г.
28
28 Barnett Th. Blueprint for Action, A Future Worth Creating. New York: G.P. Putnam’s Sons, 2005, p. 96.
Два процесса как бы действовали вопреки друг другу. С одной стороны, слабело геополитическое влияние исламского мира, столь могучего между VII и XVI веками; его децентрализация, отступление перед колониальным натиском Запада, трудность модернизационных преобразований, неадекватность элиты в процессе мирового прогресса. Развал Оттоманской империи, контроль Британии и Франции над наследием Стамбула, Багдада, Индостана, Индонезии,
Основой самоутверждения исламизма стало осуществленное во второй половине XX в. практически полное признание в мусульманском мире идей материального развития Запада (и американских достижений как наиболее впечатляющих) при одновременном отрицании западных социальных ценностей и западных постулатов, эталонных показателей США, американских рекомендаций относительно наиболее релевантного общественного устройства. Представитель саудовской верхушки выразил это отношение так: «Зарубежные товары просто ослепляют. Но менее осязаемые социальные и политические институты, импортированные из-за границы, могут быть смертоносными — спросите шаха Ирана… Ислам для нас не просто религия, а образ жизни. Мы в Саудовской Аравии желаем модернизации, но не вестернизации» [29] . Численность мусульман в 2020 г. достигнет 30 % населения земли. В Западной Европе уже живут 13 млн. мусульман, 2/3 эмигрантов, направляющихся сюда, — исходят из арабского мира.
29
29 «New York Times», July 10,1994, p.20.
Ответ Запада
Вестернизации — до сегодняшних фундаменталистов — сопротивлялись в начале двадцатого века японские националисты, русские славянофилы, фашисты и японские милитаристы. И если Запад сохраняет единство, радикальных исламистов встретит судьба прежних противников Запада: поражение и присоединение.
В Соединенных Штатах распространено мнение известного исследователя ислама Бернарда Льюиса о том, что сегодняшняя ярость мусульман являет собой финальную стадию окончательного упадка исламского общества после тысячелетней борьбы с Западом за выживание и самоутверждение. И. Бурума и А. Маргалит видят в исламском фундаментализме лишь последнее воплощение «оксидентализма» — волнами надвигающихся попыток незападных цивилизаций организовать действенное сопротивление вестернизации. Вестернизации сопротивлялись все незападные цивилизации, и никто не смог ей противостоять. Но до полного поражения незападных цивилизаций, видимо, много еще жителей Запада может погибнуть от рук террористов. Основная стратегия Запада — создание консервативных прозападных режимов — Мубарака в Египте, Мушаррафа в Пакистане, прозападных шейхов в Саудовской Аравии и Иордании. Что же касается партии арабского социалистического возрождения (БААС) и фундаменталистов типа Талибана, то неоконсерваторы в США жестко выступили за силовое решение вопроса взаимоотношений с наименее прозападными силами в среде ислама. Америка должна убедить мир ислама в невозможности противостоять мощи Запада. Война с антизападными силами должна закончиться так, как заканчивались предшествующие американские войны против враждебных идеологий: одна из сторон должна победить тотально. И, будучи хорошими наследниками президента Вильсона, американцы должны сделать этот мир лучшим местом для жизни, чтобы противостояние не возобновилось вновь. Так раньше было в борьбе с Германией и Японией. Самые опасные элементы этих противников подчинились западным нормам [30] .
30
30 Hirsh M. Bush and the World («Foreign Affairs», September/ October 2002, p. 40).
Чувство исторического унижения, столь очевидное для мира ислама, с трудом — в условиях отсутствия соответствующего эмоционального опыта — ощущается на Западе. Как формулирует У. Эко, «бен Ладен знал, что в мире есть миллионы исламских фундаменталистов, которые, чтобы восстать, только и ждут доказательств того, что западный враг может быть «поражен в самое сердце». Так оно и произошло в Пакистане, в Палестине и в других местах. И ответ, данный американцами в Афганистане, не только не сократил этот сектор, но и усилил его» [31] .
31
31 «El Pais», 31,03,2002.
Исламский фундаментализм
В цивилизационном противостоянии Западу особую силу набирает авангард исламского фундаментализма, получивший военную подготовку в Алжире в ходе войны за независимость в 1954–1962 годах, в антиизраильских войнах 1948–1973 гг., в иранской и ливийской революциях, в укреплении партии Баас в Сирии и Ираке, исламском самоутверждении боснийцев и албанцев в 1994–1999 гг., в движении талибов, северокавказских и синьцзянь-уйгурских сепаратистов в 1990-е годы. Не без поддержки Запада Усама бен Ладен стал тем, кем он является сегодня для миллионов людей в ходе военной мобилизации исламского фундаментализма в Афганистане, направленного против советских войск. Центральное Разведывательное Управление США было активно в Афганистане с 1980 г., оно на протяжении 1980-х гг. разместило в Афганистане несколько тысяч тонн оружия [32] .
32
32 Bearden M. Afganistan, Graveyard of Empires («Foreign Affairs», November-December 2001, p.20).